Назад в будущее. История создания

Через полчаса после возвращения домой у него зазвонил телефон. Это был его агент. Уотерс оказался в числе двух финалистов, которых рассматривали на главную роль в сериале «Это мэр», и агент сказал, что оттягивать решение дальше было нельзя. Начальные даты каждого проекта примерно совпадали, и сниматься одновременно и там, и там не получилось бы. Если он вдруг попадет в оба проекта, какой из них выбрать? Ответ не заставил себя ждать. Он хотел работать с Земекисом.

Перед Новым годом актеру предложили роль в «Назад в будущее». Для Уотерса, который позже стал преподавателем театрального мастерства в колледже Макалистер в Миннесоте, дорога к его первой роли в большом кино связана с важным уроком. «Я всегда напоминаю своим ученикам, что не сидел, сложа руки, в ожидании нового прослушивания в „Назад в будущее“, — говорит Уотерс, — а всегда работал над своим мастерством, и поэтому, когда я приходил на прослушивания, мне было о чем рассказать. Это не вьнлядело так: „О боже, я хочу получить эту работу прямо сейчас, потому что мне больше нечего делать“».

Роль Марвина Берри — маленькая, но благодаря игре Уотерса и сценарию Роберта Земекиса и Боба Гейла она стала одним из незабываемых в фильме. Когда Бобы работали над сценарием, они уделяли особое внимание своим героям, искренне считая, что публика простит возможные изъяны картины, если ей будет интересно следить за людьми на экране. Они прекрасно понимали, как важны для развития сюжета небольшие характерные роли, и хотели каждого такого персонажа наделить особым стилем и взглядом на мир. «Мы часто представляем себе конкретного актера в той или иной роли, — говорит Гейл, — это не обязательно тот, которого мы собираемся пригласить, просто в нашей голове раздается какой-то голос. Джеймс Кэгни говорил по-своему, не так, как Джеймс Стюарт, который в свою очередь не был похож на Богарта или Джона Уэйна, или Берта Ланкастера, или Брандо, или Аль Пачино. Эта уловка помогает нам наделить каждого героя его собственным голосом. И если даже в маленькой роли для актера достаточно материала, чтобы вцепиться в нее, то это привлекает лучших исполнителей и дает им больше возможностей для работы. Мы всегда призываем актеров почувствовать свое родство с ролью, и тогда происходит волшебство. Кроме того, у Боба 3. есть природная способность пробуждать в исполнителях все их способности, он понимает, что надо делать конкретным актерам, чтобы зрители их запомнили. Мы научились этому, когда смотрели фильмы с Билли Уайльдером, Фрэнком Капра и Джоном Фордом».

Джеймс Толкэн был отобран лично Бобом 3. для роли ответственного за дисциплину Стрикленда. У него нет никаких реплик во время «Очарования на дне морском», но зато он появляется в невероятно смешной момент сразу же после исполнения «Johnny В. Goode», — видно, как он опускает руки, потому что до этого затыкал себе уши, не желая слушать музыку, для которой, как правильно предполагает Марти, его слушатели еще не созрели. Из-за ошибки в последовательности видно, как Толкэн дважды так поступает в течение короткого периода времени, и это, очевидно, был один из компромиссов с монтажерами, на который Земекису пришлось пойти в его безнадежной борьбе за создание фильма вообще без изъянов. Интересно, что после выхода картины фанаты обсуждали, каким должно быть имя Стрикленда. Когда Джордж Гайп написал роман по мотивам фильма, то назвал Стрикленда Джеральдом, не обсудив имя с Бобами. Им обоим оно очень не понравилось, но так как в сценарии у этого героя вообще была только фамилия, то делать было нечего. Когда Бобы начали писать сиквелы «Назад в будущее», то Земекис предложил поместить на двери Стрикленда табличку с инициалами SS, чтобы вызвать ассоциации с нацистами. Через несколько десятилетий, когда в 2010 году компания Telltale Games выпустила видеоигру по мотивам франшизы, то Боб Гейл получил возможность наконец точно определить его имя раз и навсегда — Стрикленда зовут «Стэнфорд».

Прежде, чем получить роль в «Назад в будущее», Толкэн играл во многих фильмах, включая «Серпи-ко» Сидни Люмета (1973), «Любовь и смерть» Вуди Аллена (1975) и «Ужас Амитивилля» Стюарта Розенберга (1979), но не хотел переезжать в Лос-Анджелес и пытаться по-настоящему прорваться в кино. В 1984 году он играл на Бродвее в постановке Дэвида Мэмета «Американцы», ему позвонил Земекис, видевший его в 1981 году в фильме «Принц города», и пригласил в фильм. Не было никаких проб, и, судя по тому, что он услышал во время собеседования, не было и других кандидатов на роль сурового школьного администратора, ненавидящего оболтусов и обожающего дисциплину. «Я всегда говорил: „Никогда не пойду в Голливуд, пока Голливуд не придет за мной“, потому что все эти годы я был актером в Нью-Йорке, — рассказывает Толкэн. — Так что я просто сказал: „Хорошо. Вот возможность для меня отправиться в Лос-Анджелес и посмотреть, что там“».