Назад в будущее. История создания

Джеффри Вайсман тоже был огорчен, что не получил большой роли в третьей части. Роль Шей-муса МакФлая, дальнего родственника Марти, сыграл Майкл Дж. Фокс, хотя сначала эту роль предлагали Криспину Гловеру, когда еще был шанс, что он вернется в сиквелы. Но эта роль была не для Вайсмана. Он, правда, утверждает, что, когда его приглашали в «Парадокс», то сказали, что он будет ее играть, но Боб Гейл возражает, утверждая, что его никогда не рассматривали как исполнителя роли Шеймуса. С другой стороны, конечный результат не изменился — Земекис и компания, помещая Шеймуса на экран, вспомнили удачный трюк из второй части, когда Фокс в одной сцене играл своего сына, дочь и постаревшего Марти. Это было снято с помощью камеры VistaGlide, одного из самых революционных новшеств того времени. Грег Бомонт из ILM сконструировал камеру специально для нужд Земекиса и съемочной группы. Она была размером с небольшой холодильник и издавала ужасный шум, но зато давала возможность оператору снимать один кадр с нескольких углов. Негатив пленки, снятой на VistaGlide, был в четыре раза больше обычного кадра, снятого на тридцатипятимиллиметровой пленке, поэтому на нее можно было снимать несколько раз. Каждый раз, когда пленку проявляли, изображение уменьшали в размерах, пока оно не становилась таким же, как и весь остальной материал. «Во многих местах в „Назад в будущее-2“ есть высококачественные долгие съемки, сделанные передвигающейся камерой, — рассказывает Роберт Земекис. — Исполнителям приходилось просто танцевать перед камерой. Мне очень повезло, что актеры, с которыми я работал, не раздражались из-за этого». Так как во втором фильме этот способ съемок оказался удачным и прошел без проблем, то решено было так же снимать и третий фильм.

«Я особенно горжусь тем, как мы управляли перемещением камеры, снимая нескольких Майклов Дж. Фоксов, — говорит Боб Гейл, — мне нравится та сцена в третьей части, где Марти и Шеймус вместе на фестивале, и во второй в „Кафе восьмидесятых“, где Марти хватает кепку Марти-младшего и надевает себе на голову. Это было блистательно снято, и все проходит так быстро, что публика даже не успевает удивиться тому, как он это сделал».

Один из моментов фильма, привлекший максимальное внимание, — это длинная сцена в финале, в которой Марти и Док пытаются разогнать паровоз до восьмидесяти восьми миль в час. Как и в случае с ховербордами во втором фильме, это было снято с помощью практических комбинированных съемок и оптических визуальных эффектов. На съемках использовали локомотив Sierra Railway N3, который декораторы легко превратили в N131. Он был сделан в 1891 году и появлялся в более чем ста фильмах и телесериалах. Сцену с поездом снимали семь недель, почти так же долго, как и хо-верборды во второй части, и ведущие актеры получили возможность поучаствовать в небольших трюках. Кристофер Ллойд, может быть, и боялся стоять на карнизе башни с часами в первой части, но ему очень хотелось самому сняться в разных рискованных кадрах для третьей части.

«Там была сцена, в которой я скакал по рельсам на лошади, догоняя поезд, — рассказывает Ллойд, — я должен был повиснуть на поезде, подтянуться и залезть на него. Они не позволили мне этого сделать, потому что это было слишком рискованно. Но в одном из кадров видно, как я скачу на лошади, и это было очень здорово. Я много ездил верхом в своей жизни, так что мне было легко. Я легко мог схватиться за поезд и подтянуться и почти сделал это, но тут подумал: „А что, если что-то пойдет не так?“» Хотя Ллойд в принципе боится высоты, но он не боится риска. Они с Майклом Дж. Фоксом бежали по крыше поезда, хотя с вагона на вагон перепрыгивали не они. Ллойд вообще предпочитает по возможности сам совершать все трюки, так как таким образом режиссер получает больше разнообразных возможностей для съемок, а у монтажеров больше материала для сборки. До этого момента его жажда приключений на съемках трилогии утолялась не часто, но в третьей части даже Доку пришлось гонять на одном из столь понравившихся всем ховербордов, когда они с Кларой ускользнули с паровоза за секунду до того, как он свалился в Овраг Клейтон (или Иствуда). «Эти паровозы такие забавные, — говорит он, — с их огромными железными штуками и двигающимися частями. Это было довольно тяжело. Я не помню, как они прикрепили к поезду ховер-борды, но мне это понравилось, я был просто в восторге. Мне было очень удобно. Я чувствовал себя в безопасности. Надо было следить за тем, как работали все детали, но мне действительно очень понравилось снимать эти сцены».