Назад в космос

Реакция была совершенно неожиданной. Женщина вскрикнула, отшатнулась, закрывая лицо безоружной рукой, и вдруг безо всякой подготовки очутилась в седле, а позади возникло все недавно исчезнувшее войско. Теперь было ясно, что каждая всадница является точной копией предводительницы. Рыжий жеребец встал на дыбы, разворачиваясь, и вся армада унеслась быстрее, чем это можно представить.

Азвар потерянно стоял, озирая пустынную степь с нетоптаной травой.

– Похоже, я совершил какой-то жуткий проступок, – произнес он. – Судя по всему, упавшее оружие поднимать нельзя. Где упало, там пусть и лежит. Хотя Номад безо всяких последствий поднял первый клинок, а я – найденный перстень. – Азвар нарочно говорил погромче, чтобы на корабле осталась запись. Даже если связь не работает, внешние микрофоны на корабле достаточно чуткие и с расстояния сто метров запись сделают. – Могу предположить, что кольценосцу нельзя касаться клинка, а ножевщику – перстня. А я это правило нарушил. Пока у меня не было ничего, я смог поднять найденное кольцо, но после этого трогать нож уже не имел права. Не знаю, что зафиксировали камеры корабля, боюсь, что ничего. Здесь были армии номадов и амазонок, но они бесследно исчезли. Бесследно, значит, ни на траве и нигде вовсе следов не осталось. Подозреваю, что таким способом я вижу что-то недоступное человеческому восприятию. Если угодно, можете считать, что я свихнулся. Но невещественный кочевник едва не лишил меня зрения. А сейчас у меня на правой руке перстень амазонки из того самого цирконий-рениевого сплава с добавкой серебра, а в левой – клинок номада. Их-то вы видите?

Азвар поднял руки и почувствовал, как жарко вибрируют инопланетные артефакты, оказавшись поблизости друг от друга.

В искалеченном глазу болезненно застучал пульс, но Азвар уже не обращал внимания на боль. Он смотрел в небо, которое минуту назад было окрашено в яркие цвета восхода. Теперь небо раскрылось, явив трехмерную картину вселенной. Кто-кто, а космический разведчик, привыкший работать с навигационными картами, сразу узнал изъезженные галактические просторы.

Человеку менее опытному это было бы не так просто сделать: звезды и туманности смутно просвечивали сквозь почти не прозримое пространство. Все, что опрометчиво полагалось вакуумом, на деле представляло субстанцию ощутимо густую и вязкую… хотя как можно определить вязкость на взгляд? А если точнее, то субстанций было две, и они резко различались цветом: золотисто-рыжим и голубовато-зеленым. Все видимое пространство было окрашено в эти два цвета. Две зоны перемешивались, вытесняя друг друга, но нигде не сливались в нечто третье. Местами, там, где, казалось, они не могут не слиться, четко сияли разграничительные точки: синие или рыжие. Порядок нарушался лишь в одном месте, где уродливой кляксой чернело пятно вокруг одной из незначительных звезд. Не надо быть галактическим разведчиком, чтобы узнать в этой звездочке Солнце.

Клинок и перстень вибрировали и жгли руки все ощутимее. Еще немного, и их станет невозможно держать.

Азвар опустил воспаленный взгляд. Неподалеку, в десятке лошадиных скоков, стояли два войска. Они не двигались, не нападали, они ждали, когда он уронит один из артефактов, а лучше если оба. Холодные бесстрастные лица, нацеленные копья, изготовленные луки. Все это оружие было бессмысленно и не нужно. Бутафория, рожденная помраченным сознанием. Там нет ничего, кроме силы клинка и перстня, рожденных той субстанцией, что владеет галактикой, а возможно, и всей вселенной. Именно эти незначащие предметы, отличающиеся лишь тугоплавкостью, разграничивают зоны влияния, определяют, золотисто-рыжий или зелено-голубой цвет будет господствовать в той или иной звездной системе. Но в любом случае, независимо от цвета, человеку там будет нечего делать.

– Слушайте вы и учитесь понимать! – закричал Азвар. – Я не знаю, что между вами происходит: это война, игра неведомых сил или любовь, но в любом случае вам придется подвинуться, потому что в мире есть третья сила – люди. Теперь нам известно, какая сила не пускает нас в дальний космос, и, значит, мы туда прорвемся. Вам не о чем беспокоиться, галактика большая, места хватит всем!

Ничто не дрогнуло в лицах воителей, ни один конь не переступил ногой. Рыже-синие ждали, и было неясно, понимают ли они сказанное.

Клинок и перстень нестерпимо жгли руки, терпеть дальше не оставалось сил.

Тогда Азвар сделал единственное, что еще мог: сдвинул руки так, чтобы кольцо коснулось ножа.

Свет, в сравнении с которым померкло солнце, залил степь. Войска номадов и амазонок были сметены одним ударом. Вспышка, уничтожившая оба отряда, не затронула степь; на траве серебрилась утренняя роса, животные, которых Азвар так и не сумел рассмотреть, спокойно паслись вдалеке.