Назад в космос

Кри увлеченно возились с землянами и с наслаждением играли в наши игрушки. Разумеется, как честные друзья они поделились с нами кучей своих. Штуковину, на которой мы летели, можно было считать собственно арсикоптером. Звездолет назывался «Дружба», и все над этим потешались. Мне пришлось объяснять, почему бензопила и что такое плавленый сырок, а Реджу – почему friendship is magic.

Обаятельные ребята эти кри.

Строился корабль не по крийским технологиям. Технологии принадлежали еще одной дружественной им расе. У самих кри с техникой не очень, а точнее – никак. Они – нетипичная форма жизни. Где-то у них есть тела, но кри почти не передвигаются физически. Перемещаются их разумы. Ментальными прыжками кри способны покрывать огромные расстояния, но все же не бесконечные. В их странствиях по Вселенной им понадобился перевалочный пункт на краю Млечного Пути. Они использовали нас. Не Землю – нас. Наши мозги.

Поначалу эта идея возмущала многих. Прогнозы делались апокалиптические – куда же без них. Но они давно стали уделом фриков.

Дружили мы с нашими симбионтами и отлично проводили время вместе.

– Все-таки почему не настоящий космонавт? – занудно спросил я.

Ю помялся.

– Представь, что ты живешь в квартире, где вся мебель железная, – сказал он. – Ты, конечно, будешь ходить осторожно, но все равно набьешь синяков и сломаешь палец на ноге.

– А‑а, ясно. Космонавт – железный парень. А я безвольный и недисциплинированный.

– Я этого не говорил!

– Я шучу. Но все-таки. Взять Реджа – он и вправду тюфяк тюфяком, у него в мозгах должно быть уютно. А как же Ави? Ави – боевой офицер.

– Это надо у Хейса спросить, как ему там. Я же не Хейс.

Он был и не Ю. И уж тем более не Джексон. Это был его никнейм. Ю – предпоследняя буква алфавита.

Хейс и Эль – тоже буквы алфавитов. У кри нет и никогда не было звукового языка. Их завораживают системы записи, где символ связан не с понятием, а только с акустической волной и визуальным знаком. Время от времени я пытался понять, как выглядит имя у кри, каждый раз Ю объяснял на новый лад, но так и не сумел объяснить толком.

– Хейс просил передать, что Ави зовет всех, – сказал Ю. – Будете записывать обращение к Земле перед стартом.

* * *

Ави в большой комнате возился с камерой. Редж уже пришел, уже развалился в кресле и успел задремать. Этот парень спал столько, что его могли бы занести в Книгу Гиннесса.

– Готово, – сказал Ави по-русски. – Тащи стул и садись.

– El, – внезапно проговорил Редж, не просыпаясь. – I love you. No homo.

Ави заржал и Редж открыл глаза.

– Мы готовы, ребята, – произнес он дрожащим, напряженным фальцетом. – А вы?

Это говорил Эль.

Ави выглядел как герой блокбастера. Я выглядел среднестатистически. Редж выглядел бесполезным. Но этот толстый, патологически ленивый безработный из Оклахомы был одним из считаных десятков людей, которые могли полностью уступить свое тело кри. Все остальные, в том числе и мы с Ави, только выполняли их инструкции и пересказывали звучащие в голове слова.

– К записи обращения мы готовы, Эль, – сказал Ави. – Мы их записали уже десяток, это конвейер. К прыжку в другую Галактику – нет, не готовы. К такому подготовиться нельзя.

…Наша команда получилась интернациональной, словно в духе старой фантастики. На самом деле от кри вполне можно было ожидать подобной шутки. Но гражданство тут не играло роли. Космонавты кри позвали в путешествие тех землян, чьи мозги казались им наиболее комфортными. Удобными для настоящей работы, а не только для болтовни за жизнь.

Несмотря на бестелесность, с кри отлично получается болтать за жизнь. Они видят все связи в твоей голове, даже те, о которых ты сам не знаешь. Выходит душевно.

Мы записали очередное обращение, просмотрели его, вырезали куски, которые нам не понравились, и записали их заново. Редж проклевал мозги нам всем, включая Эля в собственном мозгу. Он ныл, что ракурс неудачный и он выглядит толстым. В процессе мы пару раз запутались в языках. Виноват в этом был Ави, который все время обращался ко мне по-русски и сбивал меня с толку. Ю воспользовался случаем и рассказал уморительную историю о том, как он на международной конференции подменял заболевшего синхрониста. Он чуть не свихнулся, пытаясь разобраться в разных вариантах английского как иностранного, и только под конец догадался переводить каждому на его родной язык. История была проста, но Ю рассказывал так, что мы животы надорвали со смеху.

Наверно, процесс записи должен был оказаться более торжественным. Но, честное слово, мы действительно записали уже кучу видео, и нам это надоело. Думаю, кри нарочно предлагали нам делать это снова и снова, чтобы в решающий момент мы меньше нервничали. Вместо пафосного обращения к роду человеческому получился рядовой видеоотчет.

А потом корабль вышел на стартовую позицию.

* * *