Назола (СИ)

  - Я сделаю операцию, хочешь? Есть же технологии, - едва слышно, но очень твёрдо, как давно продуманное, выговорил Тёма, по-прежнему неотрывно глядя ему в лицо, и Рост сперва онемел, а потом схватился за голову и зарычал:

  - Да ты охуел!

  Тёма утвердительно кивнул, зыркнув на него исподлобья, и покачнулся, вцепившись ему в плечо. Рост, скрипнув зубами и свирепо выматерившись, неловко подхватил его на руки, пинком распахнул дверь и поволок его вниз по лестнице - в кухню, не переставая цедить сквозь зубы самые смачные уличные ругательства.

  - Если ты будешь со мной вот так таскаться и возиться, - прошептал Тёма, роняя взлохмаченную голову ему на плечо, - да ещё и в клинике если... все решат, что ты такой же, как я... пидор.

  - Насрать! - выдохнул Рост, осторожно опуская его на стул. - Насрать мне, кто что скажет, подумает и сделает! Щас ты у меня будешь жрать! - он рывком распахнул дверцу холодильника. У него болело в груди, так, как никогда не болело, он даже не представлял себе, что сердце может так болеть и не разорваться к херам. - Суповой набор!

  - Че-го? - Тёма смотрел на него так, словно дырку хотел прожечь своими глазищами.

  - Ты! - рявкнул Рост, выныривая из глубины огромного холодильника с полными руками снеди: сыр, ветчина, паштет, творог, йогурты и апельсины. - Ты суповой набор! Ты у меня щас всё это съешь и не лопнешь, деточка!

  Тёма подпёр ладонями подбородок, начиная неудержимо и счастливо лыбиться.

  - Я болен! - провозгласил он возмущённо.. - Со мной так нельзя!

  - Ага, болен ты! - Рост накромсал ветчину и сыр прямо на столе огромными кусками и откупорил йогурт. - Дитер Болен! Жри давай, ипохондрик хренов!

  - Я папе позвоню, - срывающимся от смеха голосом пригрозил Тёма.

  - А я - Машке, - буркнул Рост, выдёргивая из кармана мобильник. - А то я прямо не знаю, чего с тобой сделаю!

  ...Андрей Филиппович и Машка возникли на пороге так быстро, что у Роста появилось подозрение, что катались они вовсе даже неподалёку. Они тоже нагрузились всякой едой, при виде которой Тёма обречённо взвыл: "Па-па!". Машка же, увидев тощего и бледного Тёму, раскудахталась за целый курятник и засуетилась вокруг, пока Рост не поймал её за руку и силком не усадил на стул.

  А потом все наелись, выпили чаю и притихли. Андрей Филиппович потушил верхний свет и разжёг камин. Отблески настоящего живого огня заплясали на стенах кухни... и стало как на Новый год, хотя на дворе был самый что ни на есть август.

  Тёма посмотрел на Роста и вполголоса заявил:

  - Только не говори, что к тебе за всё это время ни одна песня не пришла!

  Рост помолчал под устремлёнными на него со всех сторон взглядами, а потом отрывисто проговорил:

  - Одна уж точно пришла. Про тебя, ты... назола!

  И взял у Машки притащенную ею гитару, глядя в Тёмины нестерпимо просиявшие глаза.

  - У всех самолётов по два крыла, а у меня одно,

  У всех людей даль светлым-светла, а у меня темно,

  Гости давно собрались за стол - я всё где-то брожу,

  И где я, знает один лишь тот, кто сторожит баржу.

  В каждой душе есть игла востра, режет аж до кости;

  В каждом порту меня ждет сестра, хочет меня спасти -

  А я схожу на берег пень-пнём и на них не гляжу,

  И надо мной держит чёрный плащ тот, кто сторожит баржу.

  Я был рыцарем в цирке,

  Я был святым в кино;

  Я хотел стать водой для тебя -

  Меня превратили в вино.

  Я прочёл это в книге,

  И это читать смешно:

  Как будто бы все это с кем-то другим,

  Давным-давным-давно...

  А тот, кто сторожит баржу, спесив и вообще не святой;

  А тот, кто сторожит баржу, красив неземной красотой.

  И вот мы плывём через это бытьё, как радужный бес в ребро -

  Но, говорят, что таким, как мы, таможня даёт добро.

  05.12.2014

  Примечание: использованы песни Бориса Гребенщикова "Подмога", "Самый быстрый самолёт", "Не коси", "Мается", "Псалом 151", "Никита Рязанский", "Стерегущий баржу".