Назови меня своей

Я лишь с улыбкой покачала головой. Да уж, с такой мамой рано научишься разбираться в моде и стиле. Ну, переоденусь, мне несложно. Мы поднялись и зашли в мою спальню, Сабрина уверенно подошла к гардеробу и нырнула туда, не дожидаясь меня. Я же присела на край кровати, с любопытством поглядывая на дверь — интересно, что выберет девочка? У меня, хм, все наряды весьма откровенные, всего лишь штук пять платьев, которые можно носить, не краснея и не смущаясь, да и то, вырезы у них у всех низкие, и ткань достаточно тонкая, слишком плотно облегающая тело. Так Валентин выбирал… Со слугами я почти не общаюсь, из дома не выхожу — собственно, что на мне одето и насколько это соответствует приличиям, перестало меня так уж сильно волновать.

— Вот! — победно изрекла Сабрина и вышла в спальню, широко улыбаясь и держа в руках выбранный наряд.

Из нежно-розового, тончайшего муслина, с открытыми плечами и шнуровкой спереди и свободными рукавами из органзы в тон, он походил скорее на вариант пеньюара или ночной рубашки, но никак не на платье. Юбку украшали вставки из расшитого бисером кружева на всю длину, почти до самого пояса, делая наряд ещё более откровенным, и всё же, вульгарным он не смотрелся. Впрочем, как и весь мой гардероб, у Валентина вкус хороший.

— Сабрина… — начала я не слишком уверенно, сомневаясь, а хочу ли предстать перед девочкой в таком виде.

Да, она вампирша, но всё равно ведь ребёнок, подросток!

— Надевай, — она решительно сунула мне платье в руки. — Будешь классно смотреться на той скамейке, дяди потом оценят картину! — её глаза возбуждённо блеснули, улыбка стала шире.

Не сомневаюсь, особенно если у Сабрины действительно хорошие способности к рисованию. Я вздохнула, не став спорить, взяла платье и переоделась в гардеробной. Ох, да уж, выглядела я, прямо скажем, очень… соблазнительно и в то же время невинно. Последнее слово вызвало усмешку на моём лице: вот уж чем точно не могла уже похвастаться. Следом потянулась ещё одна мысль, что моё деликатное состояние почти сошло на нет, и сегодня вечером… Может быть… Моё дыхание участилось при мысли, что ко мне опять будут прикасаться вампиры, и не только прикасаться, и фантазия тут же развернула картинки, весьма далёкие от приличных, от которых кровь понеслась по венам огненным потоком.

— Лёля! Ты всё? — выдернул из сладких мечтаний нетерпеливый голос Сабрины, и я усилием воли загнала проснувшееся желание поглубже.

— Да, я готова, — вышла обратно в спальню и снова подверглась пристальному осмотру маленькой вампирши.

— Отлично, — вынесла она вердикт и добавила. — Ты прямо красавица, Лёля, неудивительно, что дяди за тебя трясутся, — несносный ребёнок ухмыльнулся и подмигнул. — Всё, пойдём, пока солнце за деревья не ушло, — Сабрина схватила меня за руку и потянула к выходу из спальни.

Гостья захватила внизу мольберт, отмахнувшись от моих попыток ей помочь, и понесла сама — девочка оказалась неожиданно сильной для своих лет, но я напомнила себе, кто она, и успокоилась. Мы вышли из дома и направились по дорожке в дальнюю часть парка, к тому самому прудику, с недавних пор вызывавшему у меня весьма волнительные воспоминания. Те же садовые качели, розовые лотосы, ажурное кружево листвы над головой, пение птиц и общее состояние умиротворения — похоже, этот уголок станет одним из моих любимых для отдыха.

— Снимай туфли и садись, — скомандовала Сабрина, устанавливая мольберт и вынимая из сумки складной стульчик.

Закрепив бумагу, достав карандаш — для наброска, я так поняла, — девочка подошла ко мне и усадила так, как ей надо было.

— С ногами заберись и ложись, — Сабрина одёрнула юбку, чтобы она красиво свисала с края качелей — и заодно в кружевной вставке просматривался чулок на моей ноге. — Вот, да, так. Теперь подопри голову рукой, — я послушно сделала, как велела начинающая художница.

Она же, отойдя на шаг и окинув ещё одним изучающим взглядом, вдруг дёрнула за шнуровку, распуская её. Я ойкнула, моя рука метнулась к краям выреза, но возмущённые слова замерли на губах — Сабрина шикнула и несильно стукнула по пальцам.

— Лёлька, я знаю, как лучше! — категорично заявила она и строго уставилась на меня. — Убери руку, положи её на бок и не двигайся, — последовало указание, а ловкие пальцы Сабрины чуть расширили вырез, совсем ослабив шнуровку. — Вот, отлично, — она довольно кивнула и отступила. — Так и лежи. Думай о чём-нибудь приятном и смотри в небо, или на деревья, — вампирша махнула рукой себе за спину. — И старайся поменьше шевелиться.