Назревающая война (II) (СИ)

— Громгильда, что случилось? Почему она здесь? — повернулся к Змеевику Беззубик.

— Кшатрия кое-что принесла с собой. — взволнованная воительница продолжила: — Поверь, тебе это будет весьма интересно.

Хезер подошла к Ночной Фурии, не произнося ничего. Дракон пристально оглядел юную ровесницу Иккинга. Зелёные глаза обоих смотрели друг на друга, словно дракон и кшатрия между собой бессловно разговаривали. Спустя две минуты (по меркам Ада), Хезер выставила перед собой взятую в руке чёрную, небольшую чешуйку. Затем, брюнетка полушёпотом произнесла всего одно слово:

— Понюхай!

Дракон украдкой приблизился к чернокрылой Хезер, аккуратно обнюхивая кусочек кожи. Две секунды, и дракон отпрянул резко назад, едва не потеряв равновесие и упав на бок. Изумрудные очи дракона готовы были выпрыгнуть из глазниц и покатиться далеко-далеко от потрясения. Троица верных ему друзей заметила это. Дара приземлилась к Беззубику и шепнула ему:

— Беззубик? Что с тобой?

— Это… — сглотнул от шока и непередаваемого волнения чёрный дракон. — Это… — он обратился к Хезер. — Где?.. Где ты его нашла? — сердце Ночной Фурии билось с такой частотой, что подобно беспокойным изумрудным глазам, собиралось выпрыгнуть из груди.

— Это прозвучит… странно, но… — Хезер набралась смелости и ответила. — Его мне отдал… дух твоего отца. — брюнетка весьма напряглась, не зная, какой дальнейшей реакции ожидать от Беззубика.

Повисла гробовая тишина. Никто не издал ни звука. Все пристально следили за тем, что скажет Беззубик. Однако первой решила заговорить Хофферсон. Она медленно подошла к Ночной Фурии, и полушёпотом произнесла:

— Эта чешуйка принадлежала твоему… папе?

— Нет… — слеза понеслась по чешуйчатой щеке Беззубика. — … она принадлежит моей матери. Похоже, что мой отец всё-таки погиб… А мама, выходит, ещё жива. — он бросил горестный взгляд на крылатую брюнетку, которая ощутила знакомую ей в драконе боль. — Хезер… — спокойным, но печальным голосом вопрошал дракон. — Где ты встретила дух моего отца?

— В Предвратности. Я пролетала там, и увидела белый, полупрозрачный туман. Он приблизился ко мне и обрёл форму Ночной Фурии. Он представился твоим отцом, заговорил со мной по имени и просил меня отдать это тебе. — душа кшатрии обретала жизнь. Эгоизм и подобные нежелательные человеческие качества в эти секунды, когда она смотрела на Беззубика и чувствовала каждой клеточкой своего тела знакомую боль утраты, и, одновременно, обретённую им впервые за двести лет надежду, исчезли. — Я сожалею, Беззубик.

— Почему он отдал это тебе? — настороженно спросил Иккинг.

— Я не знаю. — зеленоглазая сама до конца не понимала причины доверия неживого дракона. — Иккинг… — не зная, что сказать, кшатрия стала оправдываться. — … послушай, я не лгу и не обманываю, честное слово…

— Я не верю тебе, Хезер. — сухо отрезал Иккинг. — Ты встала у нас с Астрид на пути, когда мы совершили побег из темницы. Ты едва не погубила её у меня на глазах! — гнев охватил сознание Иккинга и он подошёл ближе, окидывая ненавистным взглядом девушку. — И ты вторглась сюда, опять чуть не убила Астрид и Дару. Из-за тебя, мы распрощались может быть с единственным шансом на то, чтобы высвободить Дэтомону!

— Почему мы должны верить тебе, Хезер? — согласилась с позицией нефилима Дара.

— Иккинг, я не хотела причинять тебе боль! — воскликнула брюнетка. — Никому из вас…

— Да ты что! — саркастически воскликнула Хофферсон. — Забыла, как плевалась кислотой и кровавым пламенем в драконьем обличии?! В меня и Иккинга? — злость в Астрид снова пробуждалась.

— Оставьте её в покое! — неожиданно рассердился Беззубик на друзей, отойдя от девушек. Он встал впереди Хезер, прикрывая её своим телом. Драконы глядели на происходящее и изумлялись. Даже Громгильда не ожидала, что он после недавно пережитого предсмертного состояния будет защищать врага. Или… — Я с ней это запланировал с тех пор, как мы с вами оказались в ловушке, в каземате.

— О чём ты говоришь, Беззубик? — возмутился Иккинг. Девчонки пришли в шок от его внезапной защиты кшатрии. И от его слов.

— Всё не совсем так, как ты, Иккинг, и ты, Астрид, думаете.

Беззубик не видел иного способа защитить Хезер. И, поэтому, с тяжёлым сердцем он решил поведать им историю:

— Когда вы были в каземате под залом Салеоса, Хезер предложила мне кое-что.

В тронном зале Салеоса, после того, как он умчался со своей зеленокожей рептилией в портал.

— Беззубик, не гляди на меня так, будто я лишена чувств и сердца. — говорила Хезер, когда дракон на удивление, если бы кто зрел это виденье, добровольно вошёл в клетку, которую кшатрия закрыла на свисающий замок.

В голове девушки пронёсся хриплый голос Ночной Фурии, будто дракон без всякого труда мог общаться за пределами своего родного Измерения:

— Ты сказала, что поможешь мне.

— Доверься мне, Беззубик. — говорила полушёпотом брюнетка, вешая ключ себе на шею, через который проходила обыкновенная проволока, на вид как провода от телефонных наушников. — Я хочу помочь тебе. И я это сделаю. Просто… — глубоко вздохнула Хезер. — Придётся сыграть ненавистную мне роль.