Не ангел

Было утро понедельника, и ММ находилась в офисе одна. Во всяком случае, на этаже больше никого не было: Оливер уехал на встречу с издателями, чтобы обсудить совместные меры против неимоверных запросов печатников, Селия не работала. Она все выходные пролежала в постели — на редкость аккуратно следуя советам доктора. Детям сказали, что ей просто нездоровится, а Оливер мимоходом принял поздравления ММ, отказавшись обсуждать подробности. Казалось, он не слишком рад, и ММ понимала почему. На фоне профессиональных неудач беременность Селии только усиливала его тревоги. Доктор Перринг навещал ее ежедневно, а в субботу был дважды, поскольку она жаловалась на спазмы. Однако в это утро состояние Селии улучшилось, и она позвонила ММ в офис.

— Никакого кровотечения и в помине нет, так что я… ну, в общем, я полна надежд. — Селия протянула руку и постучала по деревянному столику около кровати. — Я так благодарна тебе, ММ, за то, что ты осталась. Очень мило с твоей стороны. Завтра моя мама привезет Джея, и ты можешь не волноваться. Он пока побудет здесь, так что скучать ему не придется. А хочешь, он поедет со всеми вместе в Корнуолл?

— Право, я не уверена, — ответила ММ, представив гигантские волны, бурные течения и опасные приливы. — Нет, Селия, мы вернемся в Эшингем.

— Ну, как знаешь. Но в любом случае не беспокойся о нем.

— Я так поняла, что твоя мама приезжает потому, что узнала о беременности, — сказала ММ.

— Ну… да, вроде того, — подтвердила Селия.

ММ провела эти выходные просто замечательно: в субботу вечером они с Гордоном Робинсоном побывали в театре, где в тот день давали «Ричарда III», а потом вместе поужинали. В воскресенье днем они побродили по Хэмпстеду и выпили чаю в «Джек Строз Касл»[39]. Его общество доставляло ей все больше удовольствия. Гордон был чрезвычайно культурным человеком, любил театр и рассуждал о спектакле вполне компетентно, сравнивая «Ричарда» с постановкой, которую видел в прошлом году в Стратфорде.

— Несомненно, нынешний «Ричард» интереснее. В нем больше юмора, точнее, остроумия.

ММ радовалась, что в ее жизни появился кто-то, с кем можно поговорить как равный с равным. Она решила даже обсудить с ним предстоящую школьную судьбу Джея, и Гордон Робинсон согласился, что в школах-интернатах для младших школьников очень жестокие условия и Джея туда отдавать не стоит.

— А вот когда Джею будет лет тринадцать, то, если он так умен, как вы говорите, и если вам это по средствам, я бы посоветовал отправить его в привилегированное частное заведение. Я сам учился в платном заведении, но все же это была школа не слишком высокого уровня. Поэтому я не могу похвастаться хорошим образованием. Мне кажется, что отцу Джея хотелось бы отдать сына в лучшую школу.

Поблагодарив за совет, ММ ответила, что вряд ли.

— Такие вопросы сложно решать одной.

— Конечно, — сказал Гордон, — я сам живу в одиночестве. Поэтому понимаю, как иногда это тяжело.

В его словах ММ уловила грусть.

Они поужинали в «Трокадеро», и Робинсон выпил пару бокалов вина.

— Больше мне нельзя — вино слишком быстро добирается до моей головы, — и он чокнулся с ней и сказал: «За нас», но это выглядело не нескромно или двусмысленно, а, наоборот, мило и вполне серьезно.

На следующий день, когда они гуляли по Хиту, ММ оступилась, и Гордон вовремя подсунул ее руку себе под локоть, чтобы она чувствовала себя устойчивее, и так они молча шли некоторое время. «Как странно, — подумала ММ, — так по-девичьи, так глупо радоваться всякому пустяку», но она в самом деле давно забыла, что такое мужское внимание, не говоря уже о том, чтобы кому-то понравиться. Ей было трудно, особенно в первые годы одинокого существования, подавлять свои сексуальные желания: ей не хватало любви Джаго почти так же сильно, как и его общества, а ее телу порой становилось тяжело и некомфортно. Но время и одиночество почти заглушили зов тела. Теперь же, поняв, что она нравится этому мужчине, ММ ощутила острую потребность в напряженном, теплом, страстном удовольствии секса и представила — вопреки собственной воле — свою близость с Гордоном Робинсоном. Представила и тут же испугалась, что он каким-то образом об этом догадается. Единственным темным облачком над этими солнечными выходными было его восхищение церковной службой.

— Я стараюсь хотя бы раз в месяц ходить в какую-нибудь церковь, например, сегодня я был в Старой церкви в Челси. Чудная проповедь — об испытании веры. Крайне важная тема, как мне всегда казалось.

ММ не хватило смелости признаться, что у нее нет веры, которую можно испытывать. Не упомянула она и о том, что годами не ходит в церковь, разве что в Рождество. Религиозность Гордона немного волновала ММ, но потом она перестала об этом думать. Едва ли у них будут серьезные отношения — они просто друзья, и им хорошо вместе. А друзьям не обязательно иметь общие взгляды на все.

На звонок ответили:

— Примроуз-Хилл, семьсот двадцать девять.

— Э… Мистер Брук дома?

— Нет. Он вышел прямо перед вашим звонком. Поехал за билетом.

— За билетом?

— Да. В пятницу он уезжает. В Америку.

— Как в Америку?!