Читаем Не безусловная любовь полностью

По привычке спрыгнула с табуретки и решила, как и раньше помочь любимой бабулечке. Открыла ящик с ложками и вилками. Взяла нужное количество и конечно же свою любимую вилочку. Которую мне купили, а точнее подарили, когда я была в гостях у родни в казачьей станице. Прабабушка специально для меня ее держала, а потом торжественно вручила.

Так же открыв шкаф с посудой взяла кружки и чашки. И свою любимую, маленькую с нарисованной лисичкой на боку.

Так вкусно из нее было пить напитки, особенно молоко. Хорошо помню, как бабушка наливала мне холодного из бидона молока. Ммм… Вкусно как!

Все приборы и кружки, как учили меня, расставила согласно количеству обедающих.

Но, тут меня ждало огромное разочарование…

Дедушки и бабушка одновременно в голос сказали строго, что я уже большая и маленькая вилочка и маленькая кружечка уже не для меня. Теперь ими пользуются младшие сестренки. И что должна, как и все большие дети пить с большой кружки и есть большой вилкой.

Я стала сопротивляться, закапризничала. Запротестовала, что это мое и мне вручили в гостях, почему нужно свои подарки отдать чужим девочкам. Просто не понимала.

Чужими их назвала из-за того, что они двоюродные и не знались с нами. Маленькие были, а нос задирали. Любили обозвать, дразниться и ябедничать.

И так обидно стало, в тот момент мой мир детский просто рухнул. Меня предали, отобрав все, то, что я любила. Заплакала не в силах больше сопротивляться натиску взрослых. Мне было всего шесть лет.

Кружку забрали и вилку тоже, спрятали в шкаф и запретили трогать. Дали обычную посуду и скомандовали вытереть слезы и есть иначе пойду в угол и останусь до вечера голодной…

Это было бы жестоко…

Успокоилась, но понять эту ситуацию не смогла и до сих пор не могу. Хотя сама уже бабушка и давно выросла. Своих внуков я не делю на младших или старших. Всегда все поровну и люблю всех. Даже представлять себе не хочу, как будет если старшему скажу, что ему не положено и он вырос и теперь все только одному младшему ребенку.

Это же такая травма для несозревшей детской психики. Это боль для него будет очень сильная. Что ребенку важно? А то, чтобы он чувствовал, что его любят. Во всех проявлениях. А отобрать что-то это значит психика воспринимает это так, будто его не любят, а любят других детей

Детскому уму не понять взрослых убеждений, правил и традиций. И уж точно в шесть лет ребенку очень хочется вкусного и сладкого. И смотреть, как едят младшие, а ему не дают очень обидно. Тем более, что дефицита в лакомствах нет, как в войну.

Но, дальше когда я стала взрослой и стала понемногу разбираться и понимать, причина не в традициях, она в другом.

Тот день для меня был самым ужасным, мне маленькой с детскими мыслями захотелось отомстить тем "чужим"девочкам, что испортили мое счастье. Не понимала, что и они не при чем. Дело во взрослых, а дети есть дети.

Отомстить правда не получилось да и стратегию не придумала.

За обедом пить с большой кружки было уже совсем невкусно и вилкой кушать помидорчики тоже.

День прошел спокойно, спать нас уложили, как обычно, в комнате с дверями, после программы "Спокойной ночи малыши!", запретив выходить из нее. Только если по нужде срочно тогда можно.

Уснуть я долго не могла, крутилась, вертелась. То жарко, то холодно. Одеяло мешало, без него неуютно. И так промучившись, все-таки провалилась в сон.

Наверное травмирующие ситуации очень сказались на моей психике. Сложно было ребенку принять новую реальность и что теперь все будет по другому…

Другая реальность

Утром проснулась без настроения. Хотелось еще спать, но нас разбудили рано. Дедушке с бабушкой нужно на работу, а мы домой.

После завтрака, уже без моих любимых приборов и вкусного молока из маленькой кружки, нас повели в новую квартиру.

Дома мы быстро освоились и заняли свои комнаты. Настроение улучшилось, неприятности забылись. Родители никогда не относились к нам жестко, наоборот чувствовалась любовь. И даже за какие-то проделки максимум меня ставили в угол, чтоб понимала, что натворила. А потом папа подходил ко мне и выводил из угла и давал мои любимые конфеты. Сажал на колени, обнимал и шутил. Показывал "Козу", которая идет, бодается…

И все настроение менялось, урок усвоен, конфеты получены и жизнь счастливая продолжается. И конфеты всегда были поровну с братом.

Через неделю мы посетили "Детский мир", выбирали школьную форму. Тогда еще был Советский союз и одевались стандартно. Мне выбрали темно-коричневое платье, даже два. Чтобы менять их по очереди. Белый фартук торжественный, два черных и белые, кружевные воротнички и манжеты на рукава. Белые большие бантики и ленточки. И разноцветные на каждый день.

Я тогда маленькая была, очень смутно, понимала зачем все это нужно и для чего нужна школа. В детский садик до этого ходила. Там интересно и весело. Играли, прыгали, вкусно ели. Особенно любимое блюдо это творожная запеканка на завтрак. Если честно такой с тех пор больше нигде и не ела. Вкусная очень!

В саду привычнее. А вот школа…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
50 знаменитых царственных династий
50 знаменитых царственных династий

«Монархия — это тихий океан, а демократия — бурное море…» Так представлял монархическую форму правления французский писатель XVIII века Жозеф Саньяль-Дюбе.Так ли это? Всегда ли монархия может служить для народа гарантией мира, покоя, благополучия и политической стабильности? Ответ на этот вопрос читатель сможет найти на страницах этой книги, которая рассказывает о самых знаменитых в мире династиях, правивших в разные эпохи: от древнейших египетских династий и династий Вавилона, средневековых династий Меровингов, Чингизидов, Сумэраги, Каролингов, Рюриковичей, Плантагенетов до сравнительно молодых — Бонапартов и Бернадотов. Представлены здесь также и ныне правящие династии Великобритании, Испании, Бельгии, Швеции и др.Помимо общей характеристики каждой династии, авторы старались более подробно остановиться на жизни и деятельности наиболее выдающихся ее представителей.

Валентина Марковна Скляренко , Мария Александровна Панкова , Наталья Игоревна Вологжина , Яна Александровна Батий

Биографии и Мемуары / История / Политика / Образование и наука / Документальное
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное