Стихи затягивали. Я не мог понять… к чему все это. Но… чувствовал, что уже… люблю поэта.
Складывалось впечатление, что одна рука поэтессы была женская, другая мужская.
Пока читал, что-то безутешно меня щекотало в шею. Я долго не мог отделаться от ощущения этого воздушного невидимого поцелуя, пока не нашел на одежде ее длинный светлый волос. Волос Алисы. Он ревновал. Как бы он ни был мне дорог, пришлось с ним расстаться. Намагниченный привязанностью, он усиленно цеплялся за мои пальцы. Любовница. Неужели и я до этого дошел. Любовник.
Мы встречались уже три месяца в моей однокомнатной дежурной квартире, которая служила творческой мастерской. Квартира была удобна тем, что находилась в самом центре города, ни одна живая душа не знала о ней, даже жена. Скромная недвижимость досталась мне в наследство от бабушки. Я не знаю, почему именно мне она ее завещала, были родственники ближе. Может быть, от того, что я ее недолюбливал, когда был маленьким, я проявлял характер, хотя и провел с ней лучшие лета в своем детстве, в ее деревне, где она проводила лето, весну и осень. Только зимой приезжала в город. Бабка была строгая, но справедливая, сильная и стройная. Ее уважали. Видимо, поэтому прожила очень долго.
Чтобы окончательно не уйти в стихи, я взялся читать рукопись одной блогерши. Известная, с большой армией поклонников, она во что бы то ни стало хотела выпустить свой роман. «Почему бы и нет», – подумал я. «Любые капризы за ваши деньги. На эти деньги я исполню капризы своей женщины, и так по кругу. Круговорот капризов в природе». Но все же я не мог позволить себе печатать вслепую, надо было знать, о чем там.
Бегло пролистал рукопись до конца, этого было достаточно, чтобы понять, что это не рукопись, а уже зола, сюжет был заимствован из Золушки. В голове моей сразу созрел свой циничный синопсис: «Бедная девушка встречает олигарха, но вместо туфельки она оставляет трусики, по которым потом ее пытаются найти не только “принц”, но и его жена». Не было секретом, что женщины любят оставлять вещи, я не верил в рассеянность вторых, да и в женскую рассеянность я тоже не верил, я назвал бы это скорее коварством. Случалось, что моя Алиса оставляла перчатки в маленькой уютной квартире или зонтик, когда уходила домой. Но как-то однажды мы поссорились на ровном месте, и она сказала: «Меня в твоей жизни слишком много, я пойду», и не вернулась. С тех пор я думал о ней постоянно, что-то меня беспокоило, будто она забыла, зонтик в моей голове, мало того – раскрыла. Мне его было не вытащить и не выкинуть, хотя дождик обидный давно закончился. Тогда я не выдержал и позвонил ей снова.
Я снова вернулся к стихам. И решил отправить парочку из них Алисе, я понимал, что этого никак нельзя делать, потому что начнутся вопросы: «А кто тебе их пишет? Новая муза?» Строя отношения с одной девушкой, всякое упоминание других женщин будет их только разрушать, подтачивать и, что самое неприятное, будет точкой в любой бытовой ссоре.
Каждому мужчине хочется верить, что его настоящая женщина не такая, она умна, она понимает. Да, все это так, но эмоции и слова женщины всегда идут впереди планеты всей.
В общем, я отправил пару стихов.