Не бойся глубины

– Это и нравится мужчинам. Когда женщине легко угодить, они не в состоянии применить как следует свои способности.

– Значит, мужчины любят нас потому, что нам трудно угодить?

– Отчасти…

– Это еще не все? – удивилась Гликера.

– Далеко не все. Напряги свой ум, дорогая!

– Стало быть, они любят нас потому, что мы… свободны.

– Браво, Гликера! Ты делаешь успехи! – засмеялась Фионика, набирая воду в пригоршни и поливая плечи девушки.

К гетерам подошла служанка с полной корзиной рыбы, и Фионика начала объяснять ей, как нужно приготовить рыбу на ужин. Гликера вся превратилась в слух. Она ловила каждое слово, каждый жест старшей подруги, которая казалась ей настоящей Афродитой, лучезарной богиней любви.

– Пойдем в дом, – сказала Фионика, отпуская служанку. – Нужно как следует выспаться. Сон сохраняет нашу молодость.

Обычно гости приезжали к ним вечером и оставались на ночь. Летние сумерки были теплые, ветер приносил с моря запах водорослей и остывающего песка. Фионика любила ночные развлечения. Во дворике разводили огонь и жарили тушки зайцев, куски оленя или рыбу. Служанка разливала вино в серебряные кубки. Звенели цикады…

Бдения могли продолжаться до самого утра, поэтому гетеры много спали днем. А мужчины возвращались к своим важным делам, к женам и домочадцам.

– Знаешь, о чем они будут теперь мечтать? – спрашивала Фионика юную подругу. – О том, как приехать сюда еще раз!..

Звонок телефона заставил Анну открыть глаза. Она задремала в ванной? Неудивительно, после столь бурной ночи. С грустью отпуская от себя греческий сон, госпожа Левитина встала, завернулась в огромное полотенце и вышла в гостиную. Через пару минут телефон зазвонил вновь.

– Как ты провела время? – спросил Князев. – Довольна?

– Мне понравилось, – ровно ответила Анна, игнорируя его раздражение. – А ты праздновал со своей семьей? Хорошо было?

– Нормально. Я тебе звонил несколько раз!

– Зачем? Тебе было скучно с твоим сыном, с Элей?

– Где ты была? – вместо ответа спросил Князев. – Ты была с мужчиной?

– Допустим… А ты предпочел бы, чтоб я сидела одна в квартире, пока ты развлекаешься в кругу семьи?

– Анна… ты же прекрасно знаешь, что если бы ты захотела…

– Я уже не хочу, – отрезала она. – Раньше я еще могла принять от тебя эту «жертву», а теперь нет.

– Но ты никогда мне не говорила этого! Я не знал! Наоборот, ты всегда была сторонницей свободы.

– Нужно быть более чутким, – усмехнулась Анна Наумовна. – Особенно к женщине, которую… любишь.

– Я приеду к тебе! – сказал Виталий Андреевич. – Прямо сейчас, сию минуту!

– Брось… к чему такие подвиги? Когда-то я ждала их от тебя… но сегодня все изменилось. Весной цветут фиалки, а зимой идет снег…

– Что?

– Я хочу спать, Виталий. Прости. Позвони вечером, если захочешь…

Анна положила трубку и легла на диван. Она уснула, едва голова коснулась подушки. Больше ей ничего не снилось – ни песчаный берег Эгейского моря, ни тройка лошадей, несущаяся по заснеженному городу…

* * *

– Извините, ради бога, я вас очень прошу!

Динара спросонья не могла сообразить, кто звонит.

За окнами рассвело, но в спальне царил полумрак, создаваемый темными шторами. Вчера – вернее, уже сегодня – она проводила гостей. Первой отправилась домой Иза, в подпитии и совершенно не держась на ногах. Артему и Динаре пришлось чуть ли не нести ее домой. Потом и он откланялся, поблагодарив за приятно проведенное время.

Динара легла, и тут – звонок.

– Сегодня же праздник, – недовольно объясняла она назойливой клиентке. – Все отдыхают, и я, между прочим, тоже!

– Я понимаю, – соглашалась та и продолжала свое: – Но мне очень надо! Пожалуйста! Я заплачу вдвое!

Такой аргумент оказался убедительнее, чем слезные просьбы, и Динара смягчилась.