Не бойся темноты

Карлайл лишь усмехнулся на подобное заявление.  Но взгляд его был вполне серьезен.

– Дневник старины Артура не самый лучший источник информации.

Девушка недоуменно уставилась на него.

– Я сама видела, как Даниэль хромает.

Карлайл оставил без внимания последнюю фразу и, обогнув диван, подошел к стеллажу с книгами.  Он присел на корточки и принялся увлеченно перебирать папки на самой нижней полке. Затем поднялся, задумчиво потер подбородок и повернулся к письменному столу, чтобы продолжить рыться в его правом ящике.

– Что вы ищите? – спросила Томка, решительно сбрасывая с плеч пиджак Карлайла, – Верните меня домой.

Вопреки Томкиным ожиданиям оборотень даже не взглянул в ее сторону. Он так увлеченно перерывал различные журналы, газеты и просто белые листы, ворохом рассыпанные рукой хозяина по столешнице, что невольно стало любопытно.

– Вот! – воскликнул он и протянул девушке пожелтевшую газету.

Томка развернула бумагу и присела на диван. На первой полосе была фотография приятной девушки с короткими темными волосами, внимательным, умным взглядом и потрясающе задорной улыбкой. Заголовок гласил «Памяти Грейс Грин». Томка подняла ошарашенный взгляд на Карлайла.

– Да-да, – подтвердил он ее самые худшие предположения, – Это дочь Томаса и Марты Грин, у которых ты гостишь.

– Не знала, что у них была дочь, – пробормотала она, не отрывая взгляда от фотографии, – Красивая…

Карлайл подошел со спины, то же посмотрел на фото и сказал:

– Да, Дани считал так же.

У Томки аж глаз дернулся от удивления.

– Вы хотите сказать, что она и…

– Они встречались долгое время. Вплоть до того как она покончила с собой, – безжалостно поведал оборотень.

Теперь Томке стал понятен, тот полный ярости и злобы тон профессора Грина, при разговоре с Даниэлем. Его осуждающий взгляд. Его скорбь.

– Какой ужас, – прошептала она, – Бедный профессор. Но почему она это сделала?

– Я могу только строить предположения, – Карлайл лишь неопределенно пожал плечами, – Отношения с сыном у нас, как понимаешь, не доверительные. Если не хуже. А Томас Грин уверен, что Грейс жила под постоянным давлением. Он не одобрял их связь и пытался всеми способами оградить дочь, но не смог.

Оборотень некоторое время помолчал, глядя на Тамару, словно оценивая, стоит ли говорить следующее:

– Грейс была очень эмоциональной девочкой. А мой сын наполовину демон. Ему необходимо чем-то питаться.

– Питаться? – в ужасе переспросила Томка, – Он, что пьет кровь?

– Если бы, – криво усмехнулся он, – Поверь, вампирам в этом вопросе гораздо проще.  Я же тебе говорил, что демоны питаются отрицательными эмоциями. Страх. Ненависть. Отчаяние. Взрослый чистокровный демон, вполне может питаться на расстоянии. Ментально воздействуя на толпу, к примеру. Это  выливается в массовое насилие, драки. Но Дани полукровка. Ему необходимо гораздо меньше энергии, но и добыть он ее может только при близком контакте.

– Кошмар, – только и могла сказать девушка, – И вы хотите сказать, что он специально доводил Грейс?

– А сама как думаешь? – мрачно поинтересовался Эдвард.

Теперь она начала понимать, почему испытывала такой страх, когда они с Даниэлем были на смотровой башне. Он ее использовал! И видимо выражение Томкиного лица, многое сказало оборотню о ее мыслях.

– Вижу – он уже и тебя попробовал, – сказал он это так зло, словно ненавидел ее в этот момент.

Взгляд оборотня был тяжелым, обвиняющим. Как будто это она была виновата в эмоциональной диете его сына. Повисло многозначительное молчание, и  Томка поняла, что ей просто срочно необходимо в туалет. Терпеть сил не оставалось.

– Э-м-м, господин граф, – робко начала она, – А можно мне руки помыть?

 Удовлетворив естественные надобности, Томка почувствовала себя намного лучше. Стоя у зеркала в ванной комнате, она с наслаждением подставила горящие ладони под прохладную воду. Девушка и не заметила, что при падении разодрала их. Хоть и не до крови, а все равно больно.

Вода отмыла грязь, уменьшила жжение. Но что уймет нарастающую боль в груди?

– Дура ты набитая, – говорила она своему отражению в зеркале.

Прав Карлайл – мозги у нее куриные. Размечталась, что красавец Даниэль в нее влюбился. Как же!

Она довольно долго стояла, рассматривая свое отражение, пока в дверь не постучали.

– Тома, ты в порядке? – раздался голос Карлайла.

С тяжким вздохом, девушка закрыла кран, тщательно вытерла руки и вышла из комнаты. Оборотень стоял, облокотившись о стену и скрестив руки на груди.

– Я уже подумал, что ты там утонула.

Томка ничего не ответила. Какая трогательная забота. Противно до тошноты.

– Уже светает. Пошли. Отправлю тебя домой.

«Ну, слава богу! Его кошачье величество решил, что достаточно уже вправил мне мозги»  – не удержалась Томка от ехидной мысли и послушно последовала за ним.