Не бойся темноты

Карлайл невольно улыбнулся, наконец, выудив из ящика для обуви ее тапочки. Бабочки на носке покачали своими готическими крылышками. В этом и была вся Лили. Такая же, как и ее бабочки. Ветреная, непокорная, вредная, но невыразимо милая в своем дружеском поддразнивании и бесконечно преданная.

Когда он вернулся на кухню, ведьма уже с аппетитом ела рыбу, старательно выбирая кости.

– Извини, но я жутко голодна.

– Ты сразу после работы? – удивился он.

– Угу. Должна тебе признаться Карлайл в одном очень неприятном открытии, – сказала она и сунула ноги с подставленные тапочки, – Твой сын мелкий, пакостливый гавнюк!

Эдвард удивленно вскинул брови.

– Надо же!  А раньше ты считала его душкой.

Ведьма скривилась.

– Пока не узнала этого гаденыша поближе. Мало, – прошипела она, – мало ты его драл в детстве.

Заинтригованный, Карлайл пристроился рядом с ней и подцепил из противня самую большую рыбешку. А разгневанная ведьма между тем рьяно продолжала ковырять вилкой свой кусок.

– Ты же знаешь, что моя начальница в отпуске, чтоб ей икалось. И угадай, кого оставили за главную, – Лили выразительно посмотрела на оборотня, – Правильно, меня любимую. Я, конечно, была польщена и даже несколько дней пребывала в нирване от осознания собственной важности. А потом понеслось… То тролли пьяницы, то ведьмы наркоманки малолетние. И когда я уже готова была послать все наше Управление вместе с твоей стервой Браун ко всем прабабушкам и прадедушкам, появился ОН!

Карлайл рассмеялся. До того потешную рожицу скорчила Лили, словно к ней явился сам лик Господень. Она с жадностью запихнула кусок рыбы в рот, и активно жестикулируя вилкой, продолжила:

– Появился, значит, и принялся отмазывать своих хвостатых нелегалов, что у меня вторые сутки в обезьяннике зависают. Сидит он на моем любимом кожаном диване, попивает мой фирменный чай, весь из себя король королем и приказывает мне. Мне – потомственной ведьме! Представляешь?! В общем, я его вежливо отправила прогуляться в преисподнюю. А этот гаденыш, нажаловался твоей стерве, и сегодня у меня такая выволочка была, что глаз до сих пор дергается. Никакого уважения к настоящему патриотизму и  беспристрастию.

Она вздохнула, будто с наслаждением выпустила пар, копившийся внутри долгое время. Выговорилась. Видать, стало легче. Карлайл невольно улыбнулся и похлопал ее по плечу.

– Ты права.

– В чем? – с набитым ртом пробурчала ведьма.

– Мало я его драл, – вздохнул оборотень, наливая бокал красного вина и протягивая подруге.

– Угу. Спасибо.

Лили приняла бокал и с жадностью опустошила его в три больших глотка. Со стороны это выглядело вульгарно, даже грубо. Карлайл усмехнулся. Такой Лили ему нравилась больше всего. Свободной, задорной, немного злобной и невоспитанной смутьянкой.

– Что?! – воскликнула она, – Леди во мне умерла, еще не успев родиться –  вновь принялась за еду с еще большим энтузиазмом.

– Странно, раньше ваше ведомство не интересовали нелегалы,  – заметил оборотень.

– А сейчас интересуют. И очень сильно. Твоя стерва рвет и мечет. После убийства Рози Майри оборотни под колпаком. Шерстят всех.

– Никогда не замечал у Эммы рвения к работе, – удивился он.

– Знаешь, я как-то тоже, – поддакнула Лили, – Мне кажется, ей по шапке настучали из Лондона. А сынок твой спокойнее могилы. Только ходит страшнее праха моего покойного дедушки и глазищами своими неземными как стрельнет, так сразу в туалет хочется.

Карлайл задумчиво потер переносицу и отхлебнул из своего бокала. Внезапно в поле зрения попался ведьминский плащ. Он в растерянности озирался по сторонам, явно что-то выискивая. От него не отставали ботильоны, с которых все еще капала грязная вода, оставляя безобразные разводы.

– Ну что? – устало, произнесла Лили, пронзая плащик убийственным взглядом.

Несчастный вздрогнул всей своей материей и развел  рукава в стороны. Ботильоны затрепетали и спрятались за плащик, видимо, опасаясь ведьминского гнева.

– Вот за что мне эти недоумки нужны спрашивается? За какой дохлой метлой я их стираю Ленором и подбиваю серебряными набойками?! – рявкнула ведьма, – В этом проклятом прогрессом доме нет каминов уже лет пятьдесят как! Батарею ищите, если не хотите чтобы я на вас испробовала свои новые способности.

Плащик мелко задрожал и поспешно ретировался подальше от  ведьмиского гнева. Ботильоны жалобно скрипнули, с поразительной скоростью бросаясь вслед за ним. Лили же еще раз вздохнула.

– Наследство от тетки Вельгельмины, чтоб ей в гробу перевернуться. Наградила меня этим прогрызенным молью тряпьем. И выгнать жалко, и пользы нет, – пожаловалась Лили.

– Лили, а ты уверена, что убийство было совершено оборотнем?

– Не стоит сомневаться в моей компетенции, – обиделась она, – Я хвостатых за версту чую. Это был определенно оборотень и совершенно точно из вашего кошачьего семейства.  Заключение судмедэкспертизы  только подтверждает мое утверждение. Длинна и толщина клыков, рваные раны от когтей. Этот маньяк поглумился на славу.

Карлайл нахмурился.

– Ты думаешь это мужчина?