Не будь дурой, детка! (СИ)

Роман Владимирович, небрежно бросая пальто на близлежащий диванчик, без приглашения усаживался рядом. Даринка была сейчас слишком умиротворенной, чтобы поддаваться на провокацию. К тому же Ромка так естественно вписался в ее сегодняшнюю идею о всеобщей гармонии мира, что она только улыбнулась ему, правда, улыбнулась, как нашкодивший и пойманный ребенок, но тот ребенок, что твердо знает: ему ничего за это не будет.

— Дань собирали, Роман Владимирович? — кивнула Горянова на пухлый белый конверт, который Савелов перекладывал из пальто во внутренний карман пиджака. — Неужели тлетворное наследство золотой орды до сих пор вам покоя не дает?

Роман Владимирович усмехнулся:

— Горянова, у меня в роду ордынцев не водилось, а вот у тебя, раскосая ты наша, чего — только не намешано, так что кто из нас монгольский тать — это еще выяснить надо.

Горянова не сдержала смешок.

— У меня все просто, — продолжил Савелов, не скрывая, любуясь Даринкой, — цивилизованный итальянский рэкет.

— Один хрен! — патетично фыркнула девушка. — Мафия!

Официантка появилась не кстати, Даринке так хотелось еще с Ромкой непринужденно потрепаться, что даже ее голодный желудок заткнулся, а тут малолетка притащилась со своим: что будете заказывать… А Горянова еще даже меню не листала.

— Возьми жареху с лисичками, Дарёш, она здесь очень вкусная, такую больше нигде не готовят, ты же любишь, ну и супчик с тыквой…

Горянова от его слов на вздохе замерла, подступил комок к горлу: неужели он помнит? И ведь он так легко, так просто, так естественно это сказал. Неужели помнит? Тот день, шесть лет назад, когда она впервые пришла устраиваться к нему в Гродинку. Тогда, очень серьезный, деловой и невозмутимый, он спросил, что Горянова больше всего любит. Конечно, предполагался в ответ вид деятельности, предпочитаемый работником, но разве могла Горянова не отличиться?! И та с детской непосредственностью выдала: «Больше всего на свете я люблю бабушкину жареху с лисичками!» Савелов тогда неожиданно громко рассмеялся, и до нее сразу дошло, о чем ее спрашивали. Стыдоба!!! Даринка покрылась красными пятнами и даже порывалась сбежать с собеседования, но Роман Владимирович тогда добродушно ее успокоил:

— Раз вы так любите покушать, Даринела Александровна, значит, и работать будете отлично, — и принял ее.

Выдохнуть удалось с трудом, Горянова потянулась за меню: нужно было куда-то спрятать свое смятение, и, листая, но ничего не видя перед собой, уже через минуту она повторила Ромкин заказ точь — в — точь…

— Принесите два прибора, пожалуйста.

Горянова вмиг прекратила страдать:

— Ты собираешься есть из моей тарелки? — удивилась она, четко осознавая, что Роман себе ничего, кроме напитков, не заказывал.

— Ты размер порций здесь видела? — ответил нагло вопросом на вопрос. — Они огромные!

— И что? Это негигиенично вообще!

— Ой! — Савелов вальяжно откинулся на стул. — Кто тут про гигиену вспомнил? И с чего бы? Как слюни на моей груди пускать и в подмышку носом заворачиваться, так гигиенично! Как тельце свое голенькое, мокренькое моим полотенцем вытирать, так все нормально! А тут порцией поделиться — так о гигиене вспомнила. А кто у меня из бокала все шампанское на корпоративе вылакал? Дед Мороз?

— Не было этого! — смутилась Горянова, с неловкостью вспоминая, как она с Олькой в первый свой корпоратив тырила у Савелова спиртное из — под носа и, увлекшись, захватила полупустой бокал шефа.

Жареху принесли быстро, вместе с супом, но тот проигрывал по всем статьям. Порция жарехи была на троих — оооочень большая и ооочень красивая! От невероятных запахов, от золотистого цвета грибов, картошечки и аромата свежей зелени закружилась голова. Горянова смилостивилась:

— Ну ладно, шеф! Кушай вот тут, с краешку! Только чур, не части!

Савелов рассмеялся, довольный, поглядывая на алчную Горянову, которая уже от предвкушения глотала слюну и настойчиво пододвигала к себе поближе тяжелую сковородку на большой деревянной подставке. Лисички с картошечкой полетели в желудок. Ели весело, Даринка ревностно следила, чтобы Ромка не залезал на ее территорию:

— Ром! — громко возмущалась она. — Ешь со своего края! Ты уже три моих лисички сожрал!

— Лопнешь! — посмеивался Савелов.

— Это не твоя проблема, а моего гастроэнтеролога!

Весело они кушали… Время летело незаметно. Они уже с Ромкой пили чай с чабрецом и болтали обо всем на свете. Впереди в панорамном окне показалась компания молодых крепких ребят, видимо, немного подшофе или просто веселых, кто знает? Один из них остановился и, поймав случайный горяновский взгляд в окне, подмигнул ей, покрутил телефоном и послал воздушный поцелуй.

— Вот молодежь пошла, бесстыжая! — возмутилась Даринка.

— Молодежь как молодежь! — пожал плечами Савелов. — Вот только ты, Дарёшь, почему — то себе в спутники вечно старперов выбираешь…Хотя вон сколько парней молодых. И зачем тебе этот старый пень?