Не будем проклинать изгнанье (Пути и судьбы русской эмиграции)

Москва пытается ввести в заблуждение и заграницу, в том числе и эмиграцию. 23 июля заместитель наркома земледелия В. В. Осинский дает интервью берлинской эмигрантской газете "Новый мир": "В общем и целом надо считать, - успокаивает он, - что урожай будет средним, даже, пожалуй, чуть-чуть выше среднего".

"Правда" пытается объяснить собственному и мировому пролетариату, что постигшее страну и народ несчастье "является результатом не только засухи этого года, оно подготовлено и обусловлено прошлой историей, отсталостью нашего сельского хозяйства, неорганизованностью, низким уровнем сельскохозяйственных знаний, низкой техникой, отсталыми формами севооборота; оно усилено результатами войны и блокады, непрекращающейся борьбой против нас помещиков, капиталистов и их слуг; оно усугубляется и сейчас действиями бандитских шаек, являющихся выполнителями воли организаций, враждебных Советской России и всему трудящемуся населению".

Эти объяснения, предназначенные для "сознательных рабочих" внутри страны (ибо крестьяне в подавляющей массе не читали "Правду"), не вполне удовлетворяли критически настроенную к советской власти эмиграцию. В Берлине, Париже, Праге было достаточно русских профессоров и экономистов, в том числе и ученых-аграрников, которых классово заостренная аргументация "Правды" не могла ввести в заблуждение.

Многие из бывших революционеров, вынужденных еще при царском правительстве скрываться за границей, хорошо помнили, как из "отсталой" России на процветающий Запад им приходили прекрасные продуктовые посылки. Рядовые, не отягощенные экономическими знаниями изгнанники из России, поглядывая на свой тощий эмигрантский стол, не без грусти вспоминали богатство провинциальных рынков - будь то в Тамбове, Курске, Орле, Ростове или в городах Сибири, где "неорганизованность" и "забитость" крестьян не мешали им не только кормить себя, но и отправлять товарное зерно в центральные районы России. Экономисты - те не преминули вспомнить, что, несмотря на все перечисленные исторические изъяны русского крестьянства и низкую технику, до первой мировой войны Россия была не только среди крупнейших в мире экспортеров зерна, но и полностью обеспечивала свои города мясом и молоком. Что касается гастрономических магазинов, ресторанов и трактиров в Русских городах, то эмигранты имели полную возможность убедиться за границей, что гастрономия России, уступая, вероятно, западной в нюансах и разнообразии, по изобилию превосходила и немецкую, и французскую, и английскую. Описания быта и материального уровня населения казацких станиц в романе М. Шолохова "Тихий Дон" или крестьянского и купеческого быта в заволжских городах и селах в романах А. Мельникова-Печерского свидетельствуют о том, что для русского крестьянства жизнь не была столь безрадостной, как ее пытались, оправдывая тотальную коллективизацию, представить более поздние исследователи и бытописатели. "Антон Горемыка" был далеко не главной фигурой в русском селе.

Разумеется, часть аргументов советского правительства у эмиграции не вызывала сомнений: войны - вначале мировая, потом гражданская, растянувшиеся на семь лет, разорили многие крестьянские хозяйства, оставили их без мужчин, без тягловой силы, без скота. Были нарушены традиционные рынки, связи, в том числе с заграницей, много добра, в том числе сельскохозяйственных орудий, в условиях анархии под лозунгом "грабь награбленное" было растащено и выведено из строя.

Подтверждение этим своим оценкам эмиграция услышала из России, из уст такого авторитетнейшего и честнейшего человека, кровно связанного с историей русского демократического движения, каким был писатель В. Г. Короленко. Несколько списков его писем к А. В. Луначарскому, ходивших по рукам в России, достигло заграницы и позднее, в 1922 году, было опубликовано в Париже 6. Есть свидетельства, что письма Владимира Галактионовича читал Ленин. Однако в то время опубликовать их не сочли возможным 7. Короленко писал о страшной разрухе, нарушении всего экономического уклада в стране и как о результате - об ужасающем голоде.