Не будите спящих красавиц

— Лю–ю–ди-и-и…По–мо–ги-те–е–е…А–а–у-у-у…

Когда испуганные птицы улетели, в кустах стихла возня мелких зверюшек, а я машинально нырнула в бутылку, Мурз закрыл рот. Как ни странно, мужской метод сработал. Зря я не верила в успех.

Очень скоро на полянку со стороны осиновой рощицы вышла опрятно одетая старушка. Кукольное личико, обрамленное белоснежным платочком, лучилось добрыми морщинками. Сиреневое платьице в ромашковом узоре, вышитый передник и, несмотря на теплую погоду, шерстяные носки. На ногах, почему–то, блестящие галоши. Корзинка в руке, прикрытая ветхой тряпицей, в которой с одинаковым успехом мог поместиться и колобок, и пистолет тридцать восьмого калибра, довершала образ.

Впрочем, ни того, ни другого там не оказалось, в чем мы смогли убедиться, когда тряпица зашевелилась и из–под нее высунулась любопытная зеленая мордочка.

Старушка тоже заметила непорядок и подоткнула ветошь поплотнее, предварительно пальцем вернув мордочку в корзинку. Заметив удивление Мурзика, она пояснила:

— А я тут жабок на болоте собираю. Слышу, кто–то горло дерет. Думаю, может медведь кого заломал, дай посмотрю. Вдруг подсобить надо?

— Кому? — не постеснялся уточнить Мурз.

— А сам, как думаешь, касатик? — ласково спросила бабка.

Стажер промолчал, но по виду было ясно, что чаша весов склоняется в пользу медведя.

— С местным населением надо разговаривать на их языке и стараться соблюдать обычаи, — некстати подсказала я, — а то они откажутся сотрудничать.

Послушный Мурзик поклонился поясным поклоном, даже рукой по траве махнул и сказал:

— Здравия желаю, ваше благородие.

Похоже, в детстве ему не те сказки читали.

— Ой, — впечатлилась старушка, — а ты чьего роду–племени будешь?

— Твари мы, — веско сказал ученик, войдя в роль. И пояснил, — божьи.

— А чавой–то мыкаешь? Никак — царевич? Тут тебе не столица, можно без этикету.

Бабуся с любопытством уставилась на возможную царскую власть.

— Да я не один здесь, — пояснил Мурзик.

Собеседница быстро огляделась по сторонам, как зебра на водопое, а затем сочувственно произнесла:

— О, да ты и головушкой успел где–то приложиться…

Между тем, внутри корзинки шли невидимые приготовления к побегу. Стоило старушке зазеваться, как шустрая беглянка выскочила наружу. Да только охотница оказалась не лыком шита. Точным движением руки бабка ухватила свободолюбивое животное за задние лапки и, торжествуя, подняла над головой.

— Это лягушка, а не жаба, — с легким превосходством в голосе заметил Мурз.

— Да какая разница, — отмахнулась старуха, — в зелье и те, и другие годятся.

— Как звать–то тебя, соколик, — поинтересовалась пожилая женщина, когда зеленая бунтарка вновь оказалась в плену.

— Мурзик, то есть — Мурза.

Ученик попытался пригладить непослушные вихры и отряхнуть джинсы. Правда, без особого успеха.

— А здесь как оказался? Илюшка вашего брата давно по буеракам разогнал, — в голосе бабки сквозило сочувствие, смешанное с едва заметным любопытством.

— Илья Михеевич? — не понял новоиспеченный басурманин.

— Муромец, — старушка вздохнула и представилась, — а меня зовут Ядвига Константиновна. Можно просто — бабушка Яга.

— Та самая? — уточнил стажер.

— Ага, — довольно кивнула старушка, — автограф дать?

— Не, — задумчиво протянул Мурз, — вы мне лучше лягуху отдайте. А я вам взамен, вот…

Он вытащил из рюкзака большое красное яблоко.

— Ух, ты, никак молодильное?

— Ну почти, — честно признался стажер.

Бабуся думала недолго.

— Эх, ладно. На вот, держи, — Яга вытащила лягушку из заключения, — целовать, только не советую.

Мурзик вспыхнул как маков цвет:

— Вот еще, очень надо. Я ее назад отпущу в дикую природу.

Мурз осторожно посадил лягушку в траву. Но она не захотела уходить. Может, места были чересчур дикими, а может, в будущем надеялась на взаимность.

Глядя, как зеленуха решительно запрыгнула в рюкзак, представительница народного фольклора даже обиделась:

— Ах, ты ж ё…

— Ку…

Пестрая птица порхнула на нижнюю ветку рядом стоящей березы и, наклонив голову, посмотрела на Ягу.

— …жики зеленые, — вывернулась та.

Мурзик невежливо указал пальцем на кукушку:

— Чего это она?

— Цензура, — важно пояснила Ядвига Константиновна. — К нам, в основном, дети заглядывают. Приходится соблюдать порядок. Кукушки следят за чистотой слова, а медведи — леса. Так что ты, милок, бутылочку–то не бросай где попало. Ты, видать, из далеких краев, раз регламенту не обучен.

Теперь до меня дошло, чего не хватало этому лесу. Мусора, который так любят оставлять после себя люди. С медведями, пожалуй, не забалуешь.

Ученик охотно закивал, подтверждая предположения Яги.

— А как сюда попал?

— Сначала, ехал на автобусе, потом два часа на электричке…

— Мне не интересно, как коней твоих зовут, — перебила его бабуся, — каким порталом ты прошел?

— Не знаю я, — сник Мурза, — я вообще спал. В дупле.

— А, так значит, дубом воспользовался. Я и забыла про него совсем.

— Ага, — закивал стажер, — дубом. Если вы меня к нему проводите, то я вернусь домой.

Старуха хмыкнула и заглянула в корзинку, словно опасалась, что яблоко тоже захочет убежать.

— Той дорогой ты не пройдешь, — наконец сказала она.

— Почему это?