Не чужие (СИ)

Я как будто попала в сказку, написанную специально под меня. Для полного счастья не хватало только кофе с какой-нибудь жутко калорийной вредной сдобой.

Макс в ответ на рассказ о такой мечте рассмеялся.

— А я-то думал, приличные пчелки пытаются нектаром и пыльцой, — он так потянулся, что матрас под нами скрипнул.

— Если этот нектар будет из кофейных бобов, а пыльца на вкус как клубничный маффин, я согласна.

— Ну и запросы у Вас, девушка, — Громов качнулся в бок и завис надо мной на вытянутых руках. — Даже не знаю, способен ли я такие удовлетворить.

И глаза, и губы его улыбались, словно между нами вчера не пробегала черная кошка. Красивый, молодой, сильный — самый лучший мужчина, и самое главное — мой.

— Пока мы не проломили эту койку, пойду, попробую нам что-нибудь раздобыть, — чмокнув меня в нос, Макс поднялся.

Спустя несколько мгновений штаны спрятали идеальную мужскую задницу, а еще чуть позже — сам владелец супертела скрылся за дверью.

Ждала я недолго. Времени хватило лишь умыться, и дверь снова открылась. Как настоящий добытчик, с двумя чашками в руках и пакетом в зубах Громов прошествовал к подоконнику.

— Раз вчера праздновали Новый, официально разрешаю звать себя Сантой, — он протянул мне одну из кружек, а потом забрал ее и притянул к себе уже меня.

— Ты не просто Санта, — я чуть ли не мурлыкала от удовольствия. — Ты мой кофейный Санта!

— Возможно, это был не лучший Новый год, но у нас еще есть время все исправить.

— Если ты о вчерашнем, то ничего исправлять не придется, — став на носочки, я чмокнула Макса в колючий подбородок. — С тобой у меня каждый день лучший.

— Знал, что ты добрая, — Громов улыбнулся одним уголком губ, — но все-таки.

— Что ты имеешь ввиду?

— Пара дней перед тридцать первым у меня будет. Можем уехать куда-нибудь… Или запастись едой и забаррикадироваться от всех в спальне.

Судя по голосу, второй вариант Максу нравился гораздо больше первого.

— Ты хочешь оба дня провести вместе?

Вчерашний поцелуй-признание не шел ни в какое сравнение с такими планами. Мысленно я как солдат на параде во все горло заорала "Ура! Ура! Ура!", и лишь одна запоздалая мысль не позволила сделать это вслух.

— Так как ты хочешь провести эти дни? — теперь Макс улыбался уже по-настоящему. И глазами, и губами, и руками, нагло шарящими по моему прикрытому лишь бельем телу.

— Каждую минуту, которая у меня будет, я хочу провести с тобой.

— Странная формулировка, — черные брови сошлись на переносице. — У тебя есть еще какие-то планы? У меня появился конкурент? Или твоим нанимателям жить надоело?

Громов был такой воинственный, что хотелось его расцеловать. Еще хотелось, сказать, что планов нет, и я вся его. Только это было не так.

— Тридцатого вечером меня ждут в гости. — Наверное, следовало заговорить об этом раньше, но я не представляла, как начать. — Моя вторая приемная семья звала на утку с яблоками. У них традиция — со старшими встречаются тридцатого, а уже сам Новый год проводят с детишками в детдоме.

Такого Макс явно не ожидал. Могучая челюсть отъехала вниз, а веселый взгляд стал серьезным.

— Прости, — мысленно я провалилась под землю. — Они у меня уже старенькие, на усыновление брать не могут, так хоть так со всеми встречаются…

Все еще не проронив ни слова, Макс посмотрел на меня сверху-вниз, как на нашкодившего ребенка, а потом усмехнулся.

— Так может… пригласишь на утку? В жизни не пробовал, но все когда-нибудь случается в первый раз.

Поначалу мне показалось, что эти слова послышались — Громов и мои родители — это было что-то из разряда фантастики, глупой, любовной, в которой женихи вначале просят руки невесты, а потом тащат самих невест на сеновал.

Потом первый ступор прошел.

— Ты, правда, этого хочешь? — мой голос предательски сел.

— Не вижу причин не хотеть, — этот невозможный мужчина даже не улыбнулся.

— Подожди, — я отлепилась от мужской груди и принялась активно махать на лицо луками. В американских сериалах героиням очень помогала такая гимнастика. Ручная вентиляция какая-то. Однако меня не брало.

— Тридцатого во сколько? — словно не замечая, как меня плющит, Громов с самым деловым видом залез в пакет с печеньем и достал сразу штук пять крекеров.

— В шесть, — словно воду, я взяла кружку с кофе и опрокинула в себя половину.

Чутье подсказывало, что такое решение было как-то связанно со вчерашней переменой, но спросить прямо так и не решилась.

Все еще улыбаясь, Макс аппетитно захрустел.

— Заметано.

Тридцатого числа я и ждала, и боялась. Боялась, потому что Макс мог передумать, или у него могли найтись дела поважнее. Ждала, потому что увидеть вместе всех самых дорогих людей было лучше любого подарка.

Как оказалось позже, волновалась я зря. Обещание Макс сдержал. За два часа до встречи он приехал ко мне домой, зацеловал до бессознательного состояния, а потом повез к родителям.

Внешне казалось, что это я еду знакомиться с родней Громова, а не он с моей. Нервный в машине был лишь один и, судя по смеющимся глазам, моего водителя, ему этот нервоз доставлял удовольствие.