Не дай мне уйти

Во мне сомнения, целая куча. Легкая паника, желание спорить. Обсудить все прежде, чем мы отправимся на этот официальный ужин, но я этого не делаю. Не спорю, ведь в патриархальном укладе нашей неофициальной семьи свои решения он потребовал считать взвешенными и обдуманными, и сейчас это словно очередной экзамен для меня.

Заткнуть свою рассудительность, свои протесты, и дать ему то, что, как он считает, нам необходимо.

Я борюсь с собой каждую минуту уходящего дня. Когда с прогулки возвращается Лео, погружая нас в заботу о себе, когда Кирилл укладывает его спать и засыпает вместе с ним на нашей кровати, как делал почти все эти дни. Когда отправляемся на прогулку втроем и когда готовлю ужин для племянника и сына, в то время как его отец отправляется в спортзал внизу, в доме.

Пока он принимает душ, я впускаю Степу в квартиру, взвинченно спрашивая:

— Надеюсь, ты не брал у него денег?

Кириллу я запретила их предлагать, взяв все расчеты со Степой на себя.

— Нет, — говорит с ухмылкой племянник. — Я попросил у него такую работу, чтобы сам мог вам заплатить.

— Господи, — смотрю на себя в зеркало при входе, прикладывая к горячим щекам ладони. — В самом деле, чему я удивляюсь…

— Он у тебя крутой. От него не убудет, — смеется Степа, подхватывая на руки хнычущего Леона.

Капризно выпяченная губа сына дрожит, направленный на меня взгляд полон слез. Он уже понял, что мы с его отцом уходим, и решил свести нас обоих с ума.

— Глянь, че у меня… — Степа вертит на пальце перед его лицом какой-то брелок. — Хочешь?

— Н-н-неть! — хлопает его по руке Лео.

— Ясно-понятно, — посмеивается тот.

Я оставляю ему указания, которые он давно знает наизусть. Суечусь, добавляя к своему шелковому платью длинные серьги, и вешаю через плечо сумочку. Кирилл присоединяется ко мне в прихожей, на ходу застегивая пуговицы льняной рубашки. Леон демонстрирует свое недовольство и ему тоже, стоя над душой, пока тот шнурует кеды, присев на одно колено.

— Па-па ходи… си… — цепляется за его бицепс. — Ма-ма… пать…

Кирилл обнимает его рукой и бормочет в светловолосую макушку:

— Покажи Степе кубики… иди…

— Неть!

— Леон… иди… — легонько подталкивает в сторону гостиной.

Внутренняя борьба не глохнет во мне и теперь, пока наблюдаю эту картину, стоя у входной двери. Сомнения в том, хочу ли сказать “да”, когда Кирилл Мельник предложит мне свою фамилию, затмевают все, даже драматизм ситуации, ведь Лео прощается с нами так, будто мы уходим навсегда.

Капризничает и цепляется за руку отца, не отпуская ее до тех пор, пока в эту драму не решает вмешаться Степа.

Подхватив Леона на руки, он позволяет Кириллу закрыть за нами дверь.

Глава 43

Маша

Я не умираю от чувства вины перед сыном только потому, что мы планируем покинуть дом на пару часов, не больше. В машине набираю Степу, задний план у него наполнен воплями Леона, которые Кирилл слышит даже без включенной на моем телефоне громкой связи.

— Твою мать… — вздыхает, ерзая по сиденью так, словно ему неудобно.

Он слегка хмурится, когда ловит что-то в боковом зеркале, но отвлекаю его вопросом:

— Куда мы?

— Сюрприз… — протянув руку, корректирует положение зеркала заднего вида.

Машина впереди резко тормозит, и на этот раз мы отвлекаемся оба. Я, чертыхаясь, роняю на коврик свой телефон, Кирилл обеими руками хватается за руль, добавляя к моим ругательствам гораздо более цветистые.

Его сюрпризом оказывается уединенный столик в ресторане, где вместе нам бывать еще не приходилось. В эти дни мы ужинали исключительно тем, что готовила я. Мне нравится для него готовить, и мне не стыдно от того, что я так неотвратимо стремлюсь к статусу, который так долго ненавидела. Статусу идеальной жены, словно это мое клеймо и сущность, но теперь все по-другому…

Кирилл ловит мою руку, когда принимаюсь беспокойно листать меню. Зажав в своей ладони мою, подносит ее к губам, констатируя:

— Ледяная…

Его жест хозяйский, вид смурной. Весь бедлам моей души, скопившийся за день, Леон, напряженная суета на дороге, которая словно преследовала по пути сюда, плавятся под напором тепла, которым Кирилл делится, когда укладывает мою ладонь к себе на бедро и накрывает своей.

Я кусаю губы, глядя на его сосредоточенный профиль, пока он делает заказ, продолжая питать меня энергией через капкан этого хозяйского прикосновения.

Мне нравится быть такой… защищенной… от этого сводит горло, пока пытаюсь скороговоркой озвучить свой собственный заказ, но уже не уверена, что хоть крошку проглочу.

Возможно, это наш регулярный секс взболтал мои гормоны, но я словно стала телепатом, такой живой кажется материя вокруг. Так я его чувствую, Кирилла Мельника, когда, выпустив мою руку, он разворачивает ко мне свой стул и укладывает локти на разведенные колени.

Он не требует никакой торжественности, но я словно язык проглотила, глядя на него. В глаза, которые больше не таят в себе веселой насмешки и расслабленной праздности.

Я кладу руки на колени, соединив их в замок.

Боже… он что, хочет сделать это сейчас?!

Вокруг люди. Ресторан жужжит…

— Мне нужно кое-что тебе рассказать, — сообщает, откашлявшись в кулак.