Не дай мне уйти

Взяв со стола стакан с водой, жадно пью.

— Ты кого-то убил? — глупо предполагаю с нервным смешком.

— Нет… я переломал ему ноги…

— Кому?

— Одному итальянскому хоккеисту.

Я ставлю стакан мимо стола, к счастью, он пуст.

Раздается звон, но стекло выдерживает удар, а вот я… я теряю дар речи…

— Что ты сделал?! — спрашиваю шокировано.

Кирилл смотрит на свои сцепленные в замок руки, прежде чем вскинуть глаза на меня.

— Отпиздил его, — говорит бесстрастно. — Я тогда был в Европе, недалеко, и решил, что мог бы сделать небольшой крюк и передать твоему бывшему мужу привет.

— Как ты узнал…

— Его личность? — заканчивает за меня. — Это было несложно, поверь. Его адрес найти тоже.

Помедлив, добавляет:

— Он обоссался. В прямом смысле…

— Остановись… — прошу, закрывая глаза и делая глубокий вдох.

К горлу подкатывает тошнота, но проходит так же быстро, как и наступила.

Я не знаю, что чувствую, скорее всего, ничего, только в груди давит, ведь мне становится страшно за сидящего передо мной мужчину. Мой бывший муж… в гневе он бывал сверхъестественно сильным, это пугает даже спустя почти четыре года!

— Это было два года назад, — произносит Кирилл. — Я тогда… из-за этого вернулся позже, чем обещал…

— Почему ты говоришь об этом сейчас?! — почти выкрикиваю я.

Смотрю на него ошарашенно. Сумасшедше!

— Ты выставила меня за дверь, если помнишь…

— Я все помню! — выдыхаю, пряча в ладони лицо со стоящими в глазах слезами. — Но я не хочу вспоминать!

— Давай не будем, — говорит, понизив голос. — Я говорю об этом только потому, что в этот раз хочу все сделать правильно.

Теряясь в чертовых воспоминаниях, выпаливаю:

— Что сделать?

— Предложение, — напряженно произносит Кирилл. — Хочу сделать правильное предложение.

Посылаю ему пылающий взгляд.

Нам еще даже не принесли заказ, а мои щеки горят, в груди тоже печет.

Правильное предложение? Роль жены, а не роль любовницы?! Что во всем этом правильно, что?! Что вообще теперь имеет значение? Что, кроме нас, с предложением или без? Для меня оно не важно, или я сама себе вру?!

Он встречает мой взгляд своим, таким же пылающим. Запускает ладонь в карман брюк, через секунду достает оттуда черную бархатную коробочку.

За его спиной вижу официанта, который разворачивается вместе с нашим ужином.

Мое сердце скачет еще быстрее, спина выпрямляется.

— Выходи за меня, — ставит коробочку на стол, предварительно открыв. — Я могу встать на одно колено, если хочешь…

— Ты не настолько старомодный, — отрезаю, комкая пальцами свое платье.

— Я уже не знаю, какой я, — обволакивает меня голосом.

— Вот уж не поверю!

Кирилл смеется. Ерошит волосы, проговаривая:

— Хорошо, допустим, себя я отлично знаю. Но я, блядь, без понятия, что ответишь мне ты. Выходи за меня.

Затаенное ожидание — это то, что вижу на его лице теперь, словно все, что отделяет нас друг от друга — кольцо, сверкающее увесистым бриллиантом, и еще мой ответ, который Мельник не берется прогнозировать, хотя уверена, он знал его еще до того, как озвучил предложение.

Да. Да, черт возьми! Тысячу раз!

Кусаю дрожащую губу.

Кольцо садится на мой палец, как влитое. Официант добавляет к ужину ведерко с шампанским “за счет заведения”, вскрывает бутылку с шумом и пеной. Кирилл улыбается, я чувствую себя дурой, потому что рассматриваю свою руку, наплевав на все.

У меня тысяча вопросов о том, что он рассказал, но мы целуемся. Горячо и невпопад. У нас не так много зрителей, но они есть: посетители ресторана, персонал. Боже, я бы сказала, что это ребячество, но мне внезапно нравится этот эпатаж. Настоящий, а не тот, который когда-то я создавала вокруг себя. Искусственный, фальшивый…

Сейчас я счастлива. Наблюдая, как Кирилл Мельник являет свету ровный ряд своих белоснежных зубов, я становлюсь безмозглой двадцатилеткой, а он… он остается самим собой…

Бокал шампанского заменяет мне ужин.

Мы сцепляем пальцы в замок, когда выходим из ресторана, который всполошили. Вокруг меня летний вечер и чертов калейдоскоп, голова кружится.

Забрасываю руки Кириллу на шею, стоя на пороге заведения, и не сразу понимаю, что его тело напрягается. Тело и взгляд, который бросает куда-то мне за спину. Его преображение стремительное и резкое, как и его движения, когда пытается затолкнуть меня обратно в дверь…

Я успеваю увидеть его шальной взгляд, споткнуться на своих каблуках о коврик и оглянуться через плечо.

Глаза цепляются за лицо яркой брюнетки. Перекошенное… бешеное…

— Кирилл… — слышу свой голос, который заглушает громкий хлопок.

Оглушительный. Такой громкий, что трясутся панорамные окна ресторана…

Глава 44

Маша

— Кирилл!

Собственный крик оглушает меня так же, как второй хлопок, который гремит за дверью в ту секунду, когда Кирилл ее за мной закрывает. Она стеклянная, и, повисая на длинной железной ручке, через стекло вижу, как он оседает, сползая по двери вниз.

— Кирилл! — в бешенстве толкая дверь, визжу так, что у самой закладывает уши.

Дверь не поддается, потому что он подпер ее своим телом с той стороны.