Не давай обещаний

— Он тренировался в Канаде и попал в снежную лавину… Его искали неделю. Отец поднял военных спасателей США и Канады. У него не было ни единой царапины. Он просто задохнулся без кислорода под снегом…

— Когда это случилось?

— В январе. — Питер нахмурился. — Я только сейчас сообразил, что ты ничего не знала. Мне было довольно сложно все рассказать.

— Как и не скрывать с самого начала, кем ты являешься? Проще играть со мной, притворяться?! — возмущенно воскликнула Стелла. Тут ее мысли приняли другое направление. — Если брат никогда не говорил о нас, как ты узнал мою фамилию? Ты ведь знал ее при первой нашей встрече?

— Мне назвал ее один парень из команды. Но он не помнил твоего имени, сказал лишь, что твоя фамилия Гордон.

— Ты заинтересовался «Дюнами» из-за нас?

Дэвис кивнул.

— Когда я приехал первый раз и увидел, что дом продается, то решил прикинуться покупателем, чтобы разузнать о вас. Однако на меня навалились дела, и приехать еще раз я смог не скоро.

— Так, значит, все твои разговоры про то, что ты хочешь узнать побольше о соседях, были уловкой!

— Мне нужна была информация, — буркнул Питер не глядя.

— Тогда ты приехал в «Дюны» во второй раз, договорился о том, чтобы посмотреть бунгало, и проэкзаменовал меня о моей личной жизни. Ты отвез меня к школе, чтобы взглянуть на Алекса, — бушевала Стелла. — Ты решил приобрести дом, когда познакомился с нами!

— Я хотел убедиться, что Алекс — сын Пола. Мальчишка весь в нашу породу.

— Значит, ты не будешь настаивать на анализе ДНК? Благодарю за сию милость!

— К чему эта агрессия? — взмолился Питер.

— К чему подобное двуличие? — парировала девушка. Она вспомнила, сколь подозрительным был гость по отношению к ней — или к ее сестре, что, в общем-то, было одно и то же. Они были близки с Тиной, и с ее уходом духовная связь сохранилась. — Предполагаю, что, воспользовавшись случаем, после кофе ты решил испытать мои устои?

— Отчасти.

— Отчасти? Хочешь сказать, что, согласись я, ты стал бы заниматься со мной любовью?

— Не знаю. — Питер посмотрел ей в глаза. — Но ты желанная женщина.

Стелла проигнорировала последнее замечание.

— Чему я удивляюсь, так это тому, что ты проделал всю грязную работу сам, а не нанял детектива. Хотя таким образом ты подлизался к Алексу и, — в ее взгляде скользнула боль, — втерся в доверие ко мне.

— Втерся в доверие?

— Ты привлек меня к перестройке усадьбы, выплачивал весьма щедрое жалованье и соблазнял поцелуями. А все для того, чтобы подготовить почву, девушка горько рассмеялась, — для великого заявления.

— Ты не можешь верить в сказанную тобою чушь! — запротестовал Дэвис.

— Да что ты?

Стелла уже не знала, чему верить, но понимала, что ее обманули. Обманул мужчина, который начинал нравиться, который казался особенным. Мужчина, которому она готова была отдаться.

— Ты как-то сказал, что любишь говорить начистоту. Так почему же ты выбрал такой кривой маршрут для признания?

— У меня не было выбора. Стелла поддерживала в себе гнев, иначе она бы разревелась.

— Ты предал меня! — выкрикнула она.

— Я не мог сказать, кто я, так как не знал, кто ты!

— Ты с самого начала настроился на худшее. — Стелла смерила Питера ледяным взглядом. — Ты принял меня за девицу легкого поведения!

— Но я же извинился!

— Послушай-ка… — нахмурилась Стелла.

Питер не выдержал.

— Нет, это ты послушай. Тогда ты все поймешь.

Она холодно улыбнулась.

— Ну что ж, давай, рассказывай.

— Спасибо, — буркнул Дэвис. Он помолчал, собираясь с мыслями. — Мои родители — люди пожилые, и смерть Пола явилась для них тяжелым ударом. Я занимался похоронами и разбирал вещи брата.

— У вас большая разница в возрасте, — заметила Стелла.

— Десять лет. Пол был даром небес. Я родился вскоре после женитьбы родителей. Они хотели много детей. Но у мамы все время были выкидыши. Доктора предупреждали, что в ее состоянии родить практически невозможно. Но мама вдруг понесла и благополучно родила Пола.

— А твое состояние, после того как долгое время ты был единственным ребенком в семье? — Стелла невольно втянулась в рассказ.

— Я очень обрадовался. Мама обожала нянчиться с детьми, но в десять лет опека мне несколько надоела. Пол обеспечил необходимую свободу. К сожалению, родители избаловали его до невозможности. — Питер грустно улыбнулся. — Пол был красивым и спортивным ребенком. Отец служил тогда на Аляске, мы жили среди вечных снегов. И сама собой пришла мысль отдать нас в горнолыжную школу. Я был уже староват для рекордов, а из Пола получился толк. Спорт стал его профессией. К нему пришел успех. Но он не смог справиться со славой. Неудивительно — двадцатилетний парень. Он зациклился на своей исключительности, превратился в сверхэгоиста. — Собеседник снова взглянул на девушку. — Тебе это известно.

— Да, — сухо произнесла она. — Он мог вести себя как негодяй.

— Как ни любил я брата, не могу не признать, что ты права. Разбирая его бумаги, я нашел фотографию младенца. — Питер выудил новую фотографию. — На обороте был твой адрес, а подпись гласила, что это — сын Пола в свою первую годовщину.