Не делай добра

Джамалия Гурули, в миру Намжалма Гуруль, нисколько не походила на грузного, широколицего мужчину, являвшегося ее единокровным братом. Агван Гуруль принял представителей СК нелюбезно — чувствовалось, что он чем-то раздражен и рассержен, а визит Белкина и Ахметова стал последней каплей в чаше его и без того не ангельского терпения. При первом взгляде на родственника покойной шаманки Саню поразило его удивительное сходство с Чингисханом (ну, конечно, как он себе его представлял): нацепи на мужика национальный головной убор, и перед вами сам великий монгольский вождь собственной персоной! Маленькие узкие глазки буквально тонули в обилии жировых складок на лице с кожей лиловатого оттенка. Небольшой рот в окружении усов и бородки казался капризным и придавал всему облику Агвана вечно недовольное выражение. Внушительное брюхо вызывающе выпирало из отлично пошитых брюк, но даже высокое качество костюма не могло скрыть того факта, что Гурулю срочно требуется консультация сразу нескольких специалистов — как минимум кардиолога и диетолога. Намжалма была дамой деликатного сложения, с мягкими чертами лица, и лишь широкие скулы да вытянутые к вискам уголки глаз выдавали ее происхождение. Она умело накладывала макияж и носила светлые контактные линзы, вследствие чего ее внешность выглядела интересной и не поддающейся национальной идентификации.

— Я не понимаю, чем могу помочь, — пробурчал Гуруль, неохотно проводив незваных гостей в большую комнату. Он принимал их в квартире Джамалии. От участкового стало известно, что Агван первым заявился сюда после гибели сестры и в прямом смысле захватил территорию, не пуская на нее сестер. Участковый сказал, что на площадке перед квартирой даже произошла драка между средней сестрой и братом Джамалии. Победил Агван и торжественно въехал на спорную жилплощадь. Участковый понятия не имел, сделал он это законно или нет, так как не знал о существовании завещания покойной или отсутствии такового. Следствие взялось за разработку Широкова, даже не попытавшись выяснить, кому еще была выгодна смерть шаманки. Судя по тому, какая битва идет за наследство, таких наберется немало! Между прочим, пока до конца не известно, что именно в него входит: Суркова выяснила, что здания под эзотерические центры не покупались, а арендовались, однако у Джамалии, помимо двухсотметровой квартиры на Пятой линии Васильевского острова и дачи, на которой ее убили, не могло не быть другого имущества, ведь салоны приносили приличный доход — даже судя по налоговой декларации, в которую Джамалия едва ли вносила хотя бы тридцать процентов всех своих доходов.

— Не понимаю, зачем вы пришли, — повторил Агван Гуруль, не садясь и тем самым показывая, что не намерен затягивать разговор. Однако Дамир не собирался позволять этому человеку играть первую скрипку.

— Мы пришли потому, что в деле об убийстве вашей сестры открылись новые обстоятельства, — спокойно ответил он. — Такие дела могут тянуться месяцами, а Широкова арестовали почти сразу!

— Это потому, что он виновен, — процедил Гуруль, поджав тонкие губы, отчего они почти утонули в складках кожи и жира, захватив с собой усы. — Намжалма, возможно, и перегнула палку, работая с его женой, но это не давало ему права ее убивать! В конце концов, моя сестра не заставляла эту бабу уходить из семьи, она самостоятельно приняла решение. Широкову требовалось найти виноватого, вот он и нашел!

— Ваша сестра оставила завещание?

— Судя по всему, нет, иначе мне уже было бы об этом известно!

— Срок, предназначенный для предъявления прав наследников, не истек. Может быть, адвокат Намжалмы имеет на этот счет особые распоряжения?

— Придется выяснить, но никаких копий завещания, да и вообще любых документов, доказывающих его существование, я в доме сестры не обнаружил.

— Таким образом, по истечении шестимесячного срока, предусмотренного законом, все будет поделено в равных долях между вами и сестрами? — уточнил Дамир.

— Не совсем в равных долях.

— Почему же?

— Дело в том, что я одалживал сестре деньги. Много денег.

— На салоны?

— Думаете, легко раскрутиться в наших условиях?

— Насколько я понимаю, Намжалма давно на рынке подобных услуг, это не вчера случилось!

— Но ведь и ей надо было с чего-то начинать! Я дал денег на самый первый салон и на рекламу. И потом подкидывал кое-что время от времени.

— У вас сохранились расписки или договоры?

— Какие договоры между родственниками!

— Вы пытаетесь уверить меня, что все держалось на честном слове?

— Я ни в чем не обязан вас уверять! — разозлился Гуруль, и вены на его короткой шее вздулись, словно корабельные канаты. — Намжалма была моей сестрой, я любил ее и давал деньги, потому что мог. Я не делал бы этого, если бы не был уверен в ее способностях: Намжалма владела даром и умела его использовать. С выгодой. Я не стал бы требовать возврата долга, останься она жива, но теперь заберу то, что мне причитается, ведь мои младшие сестры не вложили ни рубля, а хотят все поделить поровну. Разве это справедливо?