Не дели любовь...

Но все это теперь казалось таким неважным… Таким нелепым и никчемным… Алексею было откровенно плевать, что скажет ему после Белов, в чем будет обвинять и, черт возьми, в этот раз будет, как никогда прав! Сейчас Лёшу беспокоило только одно – как пройдет их сегодняшняя встреча с Евой. Через час или полтора… счет уже идет на минуты и секунды…

Доктор сказал, что после того, как жена вчера вечером снова стала нервничать, уговаривая и требуя привести к ней Алексея, ей укололи снотворное, и она должна была проспать до самого утра. За это время Петр Степанович решил подготовить Лёшку и лишь потом отвести его к Еве.

Трудно сказать что-то на счет подготовить, а вот ошарашить врачу удалось. Ошарашить и озадачить. Ведь судя по всему, все, вплоть до Константина Игоревича, рассчитывали, что именно Лёшка станет тем гонцом, приносящим страшную весть. Доктор, потому что вряд ли кому-то, в том числе и ему, хочется стать камнем преткновения и вестником беды. А тесть, потому что… да, трудно не догадаться, что он надеялся таким образом отвернуть Еву от Алексея. Сыграть двойную партию. Одним махом решить все свои проблемы.

А Лёшка… ему было уже все равно. В какой-то момент он понял, что ему больше нечего терять. Если жена отвернется от него, то, как бы эгоистично это не звучало, так будет лучше для неё. Теперь мужчина отчетливо понимал, что не достоин этой женщины. Равносильно, как и не достоин Киры. Как бы не любил последнюю… Причинять боль еще и ей он не хотел. Ранить, приносить страдания… Но ведь и без неё… после всех этих дней Лёша даже представить не мог, как будет жить без неё…

Господи, как он запутался! И как выпутаться из этого нескончаемого клубка противоречий, он, откровенно, даже не представлял! Кажется, что они все втроем попали в какой-то заколдованный круг, выбраться из которого равносильно смерти. Но смерти он не желал… Круг, в который все они попали по его собственной неосторожности и глупости. Одного случайно брошенного слова. Не в том месте и не в то время… Груз вины, который теперь всегда будет висеть над ним. Только над ним одним…

- Алексей, ну как ты? В порядке? – скрип отворившейся двери, и шорох врачебного халата, заставили Мартынова поднять голову на заглянувшего в палату доктора.

- Наверное, - невразумительно пожал плечами мужчина, невидящим взглядом уставившись на Петра Степановича.

- Там это… Ева очнулась и снова просит, чтобы привели тебя. Сегодня ока категорически отказывается слушать и слышать кого-либо еще. Я сказал, что ты скоро придешь. Готов вообще?

- А что я? Я так понимаю, смысла тянуть все равно нет. Ведь именно я должен с ней поговорить и все рассказать? Я правильно Вас понимаю? – приподнимаясь, фыркнул Лёша, - за эти дни ведь ни Вы, ни Белов не удосужились поговорить с ней откровенно.

- Алексей, не нужно воспринимать все в штыки. Просто, как я и говорил с утра, лучше, если она обо всем узнает от близкого ей человека. Да и первые дни она была слишком слабой, чтобы адекватно воспринять подобного рода вести.

- Я понимаю, - согласно кивнул мужчина, направляясь к двери, - тогда давайте поскорее с этим покончим.

- Да, конечно. А еще… - на мгновение замявшись, врач осторожно добавил, - к тебе там пришла Кира. Я не стал её сразу пускать, сказал, что ты отдыхаешь.

- Где она?

- Пока что сидит в приемной. Но не уверен, что её надолго хватит, потому как она как-то не особо поверила моим словам и продолжает рваться. Но я подумал, что для начала лучше так, чем…

- Правильно подумали, - поспешно перебил Алексей, - я с ней поговорю после. Давайте уже показывайте, где лежит Ева.

С этими словами Алексей выскользнул из палаты, давая понять Петру Степановичу, что больше ждать не намерен.

Прохладный, по сравнению с палатой воздух, мгновенно ударил в лицо, а запах медикаментов стал куда более явно щипать в носу. Похоже, в его палате было не так уже и плохо. Или он давно свыкся со всем? Да какая к черту теперь разница!

Оглядевшись по сторонам, мужчина заметил лишь несколько снующих по коридору медсестер. Оно и не удивительно время посещений еще не началось. Это только Киру к нему могли пустить пораньше. Уж что она для этого наговорила Петру Степановичу, сложно и представить. Но, тем не менее, его девочку пускали к нему хоть ранним утром, хоть поздним вечером. Практически в любое время.

Черт! Не его! Теперь уже не его! Не должен он её так мучить! Не теперь!

- Ну что, доволен, мрась?! – раздраженно зарычал неожиданно и непонятно откуда появившийся тесть, - ты видел, до чего ты довел девочку? - пытаясь ухватить Мартынова за ворот футболки, - да я тебя по стенке размажу!

- Константин Игоревич, - вмешиваясь и пытаясь отодвинуть мужчину от Алексея, который и не пытался отбиваться, прикрикнул врач, - Вы же взрослый мужчина! Должны понимать, что находитесь в лечебном заведении, где ко всему прочему находится и Ваша дочь так же! Если не думаете о других, то подумайте о ней!