(не) детские сказки: Проклятье для мага

Между нами не осталось ни одного свободного дюйма, только ткань одежды, но даже через нее я ощущал, какая девчонка горячая. Скользнув рукой по нежному горлу, я очертил кончиками пальцев едва-заметный узор спрятанных под кожей вен, накрыл ладонью упругую грудь — идеальную, созданную для меня.

— Ничего не бойся, — прошептал я и коснулся крохотных пуговичек на штанах малышки.

Она замерла. Руки уже не гладили меня, а застыли, как испуганные птицы, а в зеленых глазах всколыхнулась темнота и страх, от которого защемило сердце.

Не давая ей опомниться, я с легкостью преодолел преграду и коснулся белья. Почувствовав пальцами, какая Илва влажная, я чуть не рехнулся, на последнем издыхании удерживая собственный голод на поводке.

— Девочка моя, — выдохнул я и набросился на податливый рот, сминая его жестким поцелуем.

Она зажималась всего мгновение, прежде чем со стоном сдаться.

Кровь под ее кожей забурлила — я чувствовал аромат исходящей от нее силы, мощи, которая могла бы разорвать это нежное тело на части. Илва обхватила меня руками за шею, прижалась так тесно, что было невозможно вздохнуть. Каждый мускул в ее теле натянулся, завибрировал в ожидании скорого освобождения.

Лаская ее пальцами, постепенно наращивая темп, я жадно впитывал каждый ее стон, слизывал слезы, скользящие по раскрасневшимся щекам.

Когда Илва вскрикнула, содрогаясь всем телом, клыки прокусили тонкую кожу и кровь хлынула в рот. Девчонка даже не пыталась вырваться, только прижалась теснее, оглаживая мою голову руками. Горячий поток ворвался в меня концентрированной силой, развернулся в груди огненным цветком, а через секунду я почувствовал, как острые коготки малышки оставляют на спине глубокие царапины.

Всего несколько глотков.

Нельзя брать больше — она не готова к этому!

С трудом оторвавшись, я лизнул место укуса, нашептывая простенькое заклинание исцеления, собирая последние капли и наблюдая, как затягиваются крохотные ранки.

— Прости, — шепнул я поспешно. — Илва, больно?

Все-таки я даже не объяснил, почему все это делал. Илва решит еще, что я извращенец какой-то, который только и думает, как запустить девушке руку в штаны и куснуть за шею.

“Не волнуйся, — хохотнул ехидный внутренний голосок. — Она и так думает, что ты извращенец, мистер Услуга-за-тело”.

Илва посмотрела на меня, и я со страхом ждал, когда хрупкая ладошка впечатается в мое лицо, но малышка не торопилась. Рассматривала меня с любопытством и каким-то затаенным, голодным огнем.

А потом заметила, что моя одежда покрылась крохотными язычками пламени. Они не жгли и не обугливали плотную ткань. Просто танцевали какой-то свой незатейливый танец.

Несколько золотисто-алых искр перепрыгнули на руки девчонки, которыми она все еще держалась за мои плечи, пробежали вверх, до сгиба локтя, вызвав удивленный вскрик. Зеленые глаза округлились, хлопнули пушистые вееры ресниц.

Поспешно вытащив руку из ее штанов и вернув пуговки на положенное место, я все еще ждал гнева Илвы, но малышка была слишком заворожена пламенем, чтобы заметить что-то. Казалось, что даже раздень я ее прямо здесь и сейчас — не вздрогнула бы.

Она поддела пальчиком капельку крови, оставшуюся на моей нижней губе, и наблюдала, как огоньки весело набросились на угощение.

— Так вот зачем тебе мое тело, — пробормотала она смущенно и понизила голос до заговорщицкого шепота: — Для магических штучек!

Не сдержав хриплый смешок, я прижал девушку к груди и запустил ладонь в белоснежные кудри.

— Можно и так сказать.

Илва

Мне бы сорваться прочь и бежать, но я не могла оторвать взгляд от накрывшего мага огня. Под плащом даже стало жарко, но я не хотела вставать и возвращаться в объятия темной зимы, а Фолки изловчился и ухватил одну из мохнатых веток, не позволяя мне сдвинуться ни на дюйм.

— А тебе можно их поджигать? — я взволнованно завозилась, но маг только прижал меня ближе свободной рукой и привычно улыбнулся.

— Почему нет?

— Ты только что был, как ледышка. Может, не стоит?

— Переживаешь? — От озорного блеска колдовских глаз стало еще жарче. — Мы должны развести огонь. Волки могут вернуться, и лучше встретить их ярким пламенем.

— И все маги пьют кровь, чтобы восстановить силы?

Фолки помрачнел.

— Это самый быстрый способ. За это нас и недолюбливают, — он сверкнул клыками, и улыбка эта, как никогда, напоминала хищный оскал. — Людям тяжело видеть, насколько их племя близко к диким животным.

Темные брови сошлись к переносице, отчего между ними появилась упрямая складка. Я подумала, что совсем-совсем его не знаю, а хочется задать столько вопросов…

Хотя бы сколько ему лет, где Фолки бывал, что видел?

Сколько дорог исходил и каких чудес успел натворить?

Теплая ладонь взъерошила волосы на моем затылке.

— Мне тридцать пять, я родом из бывшего королевства Эронгары, что сейчас называется Кидонией. Самоучка, раздолбай и неплохой лекарь, а бывал я везде, куда ни ткни на карте.

— Вот это да! — у меня вырвался восхищенный вздох.