Не допивай ближнего своего (СИ)

— А про ногу забудь, — включился в разговор Лен. — Захочешь, позже все объясним и расскажем, а сейчас есть занятие поинтереснее.

Беловолосый коснулся губами шеи и шепотом добавил:

— К тому же ночью мы перевели корабль в другое место, и сегодня будет необычный день. Ты скоро сам все увидишь.

Рома хотел спросить что-то еще, но Бриссор вовлек в спокойный тихий поцелуй, нежностью путая мысли, и стало как-то не до всего.

Лайнел словил Рыжа в объятия.

— Ну, чего ты испугался? Нога не настоящая, это муляж, я на нем совершенствуюсь, как врач, хотя ты в мои способности и не веришь.

— Не настоящая? А дашь погонять? — судя по алчному блеску глаз Рыжа — ногу тоже нужно прятать в сейф.

Воодушевленный тем, что в кои-то веки Вася не отпихивается, Лайнел сдался без уговоров.

— Хорошо, — но поспешно добавил: — Только в моем присутствии.

Рома глубоко вдохнул, понимая, что все опять идет по накатанной, и вместо того, чтобы расслабиться, позволяя вести, сам углубил поцелуй с воином, одновременно чуть царапая кожу Лена на спине.

Бриссор ненавязчиво отстранился, ладонь нырнула под футболку Роме, накрыла сосок.

— Ты хочешь продолжить? — уточнил мужчина.

Вместо того, чтобы ответить, донор прижался к воину, давая тому почувствовать, что он не только не против, а очень даже за.

В этот раз супруги не медлили, Бриссор и Лен на миг одновременно исчезли, прежде чем парень что-либо спросил, они вернулись оба и полностью обнаженными, устроились по бокам от него. Воин погладил супруга по спине, положил ладонь ему на затылок и притянул для страстного, кусачего поцелуя. Рука беловолосого гладила член Ромы сквозь ткань штанов. Зрелище лижущихся и порыкивающих вампиров выглядело весьма возбуждающим, зажатый между ними донор безотчетно заелозил на кровати, а в паху быстро и стремительно тяжелело. Оба, такие близкие и родные, привычные и рядом, стоит только потянуться к ним…

Человек, приподнявшись, приблизился к лицам вампиров, жадно наблюдая за этим необычным, страстным, по-настоящему хищным поцелуем. Странное, какое-то нездоровое возбуждение усилилось еще и от осознания того факта, что с ним они явно сдерживались, иначе давно бы искусали человеческие губы до крови.

Рома облизнулся, осторожно, словно пробуя, ища рамки дозволенного, положил обе ладони на спины вампирам, и медленно, сравнивая свои ощущения, повел руками вниз, не столько лаская, сколько что-то выясняя для себя.

Относительно узкая, худая спина Лена, с отчетливо видными позвонками, даже ребра можно легко прощупать, и широченная, донору о такой и мечтать не приходится, с развитой мускулатурой спина Бриссора.

Человек понимал, что раздеться так же быстро и незаметно, у него не получится, а вот пока вампиры были заняты друг другом, можно попробовать то, на что при других обстоятельствах не хватало ни свободы действий, ни смелости.

Лен поплотнее обхватил затылок мужа, словно удерживая, краем глаза, вампир заметил, как жадно облизнувшись, толком не раздетый Рома сместился ниже по кровати и потянулся к члену Бриссора. Рискуя заработать косоглазие, блондин наблюдал за тем, как неопытный, а относительно их двоих вообще девственный донор, посекундно облизывая губы, осторожно коснулся возбужденного члена воина языком.

Бриссор от неожиданности прикусил язык Лену, и оба уставились на Рому.

Человек, почувствовав на себе взгляды, отвлекся и тихо спросил, покраснев до кончиков ушей:

— Я вам мешаю?

Бриссор потрепал по волосам Рому и устроился на подушках, приглашающе согнул одну ногу в колене и отвел ее в сторону.

— Мы просто не ожидали, что ты решишься, — пояснил Лен и подполз к супругу. — Пожалуйста, продолжай.

Вампиры тактично сделали вид, что целуются с закрытыми глазами, сами беззастенчиво подглядывая из-под ресниц.

Первые пару мгновений Рома не шевелился, притворяясь очередной подушкой, но природное упрямство взяло вверх над смущением, и он снова, безотчетно облизывая губы, вплотную приблизился к намеченной цели, осторожно, словно пробуя, провел языкам по головке члена Бриссора. Затем в ход пошли и пальцы, нежно, почти невесомо, слишком бережно исследуя венки. Покосившись на целующихся вампиров, Рома приоткрыл рот и храбро вобрал больше, чем мог, но тут же подался назад, оставляя внутри своего рта только головку члена, исследуя ее языком, губами. Ладонь обхватила ствол, но так и замерла, на какое-то время человек сосредоточился на одном действии, а именно вылизывании бархатной, нежной кожи, зачем-то скорее из исследовательского интереса, даже потерся о член носом.

Бриссор сдерживал шипение, Рома касался слишком бережно, внутри все заходилось и сладко подрагивало, но эксперимент человека больше походил на пытку. Нестерпимо хотелось дернуться, толкнуться глубже в рот, и только поцелуи Лена отвлекали. Вот только когда тебя столь сдержанно и при этом потрясающе трогают, можно сойти с ума.

Беловолосый вампир быстро сообразил, что к чему и подбадривающе погладил Рому по плечам, сам же втянул язык Бриссора в свой рот, покусывая и посасывая его, не давал супругу сорваться.