Не доставайся никому!

– Странное дело… – задумчиво промямлила тогда эта бестолочь и, пошарив в сумке, выложила на стол его бумажку с адресом.

– Что странно? – Володя тут же смахнул со стола бумажку, будто ее и не было.

– Они… Они грабят не всех…

– Кто они?! – вытаращился он. – Кого не всех?!

– А вот на этот вопрос я пока дать ответа не могу. Но я непременно узнаю, – пробормотала она со странной улыбкой и ушла.

И больше не приходила, чему он откровенно, но недолго радовался. Потому что потом почти друг за другом к нему пришли эти два мента. Один – милый и улыбчивый, непонятно зачем явившийся. Второй – сытый и подозрительный, заставивший Володю потом неделю сидеть под домашним арестом.

К слову, они больше к нему так и не пришли ни разу. Он ждал. Боялся и ждал. Но никто и не искал его даже. Володя успокоился, почти забыл всю эту историю. Закрутился как-то с увольнением, с новой работой. Правильнее, с неудачами на новом месте. До той ли чокнутой ему было?

И тут являются эти трое. И начинают его расспрашивать. Пока еще непонятно, чего конкретно они хотят от него? Он-то знает, чего от них хочет – бомбы, сенсации, взрыва. А вот они…

– Мы?

Мужик, который нравился Новикову с каждой минутой все меньше, ушел от прямого ответа, промычав что-то про последовательное движение или нечто в этом роде. Пацан промолчал. А вот девушка…

Ах, миленькая! Ах, ну до чего же хорошенькая! До чего словоохотливая!

– Понимаете, в моей жизни тоже много чего изменилось после того, как Александра…

– Это та, что погибла? – Володя увлек прелестницу ближе к окошку, оперся на подоконник локтем.

– Да, она… Короче, она погибла под колесами машины. Списали все на несчастный случай.

– Нашли мерзавца? – с каменным лицом поинтересовался Новиков.

Самому-то ему, чего греха таить, Александру эту очень, и не раз, хотелось спустить с лестницы. Залепить ей рот скотчем и толкнуть вниз, с наслаждением наблюдая, как болтаются в воздухе ее косолапые ноги. Ну так она ему кровь сворачивала, так надоедала!

– Нет, не нашли. Да и не искали особо.

– Ясно, – с печалью изрек Новиков, в душе понимая полицию, как никто другой.

Им она, по слухам, тоже надоедала будь здоров. Тот светловолосый и симпатичный, хоть и в двух словах, но жаловался на настырную жалобщицу.

– И что же, это преступление так и осталось нераскрытым?

– И это, и другое еще.

– Какое другое?!

Володя снова почуял запах пороха, сокрытый в глубине той самой бомбы, со взрыва которой все в его журналистской карьере должно пойти по-иному. Он будет…

Нет, не так. Он обязательно станет знаменитым! И известность ему принесет не карамельно-паточная хреновина про разлученных в детстве близняшек, или про студенческую любовь, не угасшую даже после трех условных сроков возлюбленного. Нет! Известность ему принесет реальная история этой вот красивой девчонки, в темных глазах которой застыло тревожное ожидание непременной беды.

– Потом напали на меня. Я едва осталась жива. Тот, кто убил Александру, наверно. И мы решили, что авария та не случайная, как и нападение на меня. Думаю, все это как-то связано.

– Что?! На… На вас что сделали?! Напали?!

Он поперхнулся собственным честолюбием, услышав последние ее слова. Все мысли о возможном профессиональном триумфе тут же улетучились, остались лишь трусливые и скользкие, что заставили его взять больничный и просидеть семь дней за закрытой дверью.

Та глупая баба в самом деле на что-то такое наткнулась?! Наверняка! Наверняка!!! Она сказала в последний свой визит, что…

– Они грабят не всех, – не заметив, выговорил он вслух.

И тут же пожалел об этом.

– Слушайте, господин Новиков…

Рука холеного красавца, опустившаяся ему на левое плечо и с силой придавившая, оказалась невероятно тяжелой. Просто неподъемно тяжелой, такой, что он по самые колени в пол ушел, да! И слова, изрыгаемые его губастым ртом, были по сути своей ужасными и угрожающими.

– Если вам что-то известно, то… Не советую вам молчать! И настоятельно рекомендую сотрудничать…

– Со следствием? – с глупым хихиканьем спросил Володя, с отвращением почувствовав, что вспотел до самых носков. Похоже, даже носки стали мокрыми.

– Не со следствием, а с пострадавшими.

– А пострадавшая у нас она? – Новиков качнул подбородком в сторону девушки. – Кажется, вы представились Алисой?

– Да, она Алиса. И она моя девушка. Не советую вам никакой игры глазами и прочее. А настоятельно рекомендую, повторюсь… – Нажим на плечо, чуть ослабевший, снова сделался непереносимо ощутимым. – Нам помочь. Потому что мы в тупике!

Володя, обладавший все же каким-никаким, но воображением, хотя и врать особо не мог на страницах, тут же увидел себя со стороны.

Вот он, согнувшийся корявым древесным сучком, стоит у окна, один локоток на подоконнике. Второй далеко оттопырен, потому что руку сунул в карман. Напротив красивая девушка. Смотрит на него с надеждой и печалью. И в глазах этих, обращенных на него, не то что утонуть, в них сгинуть можно за мгновение.