Не доверяй никому

– Нестрашно, я уверена, что смогу его найти, – заверила ее Керри и убрала блокнот в карман, при этом не сводя глаз с отца. – Мистер Эбботт, мне очень не хочется задавать вам этот вопрос, но он необходим.

– Как я уже сказал, – повторил он, – спрашивайте все, что сочтете нужным. Мы хотим помочь.

– Ваша компания, «ДАТАКО», – самая крупная в штате. В числе первых двух сотен по стране. Возможно ли, что произошедшая трагедия как-то связана с вашей компанией – или, возможно, с вашими врагами?

Казалось, мистер Эбботт опешил от такого вопроса.

– Я могу вас заверить в том, что «ДАТАКО» не имеет отношения к гибели Бена. Мы компания многопрофильная, занимаемся разносторонней деятельностью – от издательства до производства и торговли недвижимостью. Но у нас нет и никогда не было таких врагов.

– Могу представить, – сказал Фалько, – ваше разочарование, когда сын решил создать собственный бизнес, вместо того чтобы присоединиться к «ДАТАКО».

Миссис Эбботт опустила глаза и рассматривала мятый платок в своей руке, а мистер Эбботт посмотрел прямо на Фалько почти с возмущением.

– У моего сына, как, я уверен, вам известно, были куда более грандиозные планы. Однажды «ДАТАКО» станет – стала бы – принадлежать ему, и он смог бы распорядиться ею по своему усмотрению. А Бен всегда был самостоятельным человеком.

Название «ДАТАКО» – акроним из первых букв имен мистера и миссис Эбботт. Мистер Эбботт получил в наследство от отца небольшую компанию и продал ее, чтобы создать «ДАТАКО». Поэтому Керри считала, что со стороны мистера Эбботта было бы лицемерием обижаться на решение сына завести собственный бизнес. И тем не менее этот момент нуждался в дополнительном разъяснении.

– Я надеюсь, один из вас или вы вместе позвоните нам, если вспомните что-то полезное для расследования. Любой новый человек, появившийся в жизни вашего сына. Любые проблемы – даже очень мелкие, – которые он мог упоминать. Все что угодно. – Керри протянула свою визитку мистеру Эбботту.

– Разумеется, – заверил он ее.

– Если у нас появятся новые вопросы, – добавил Фалько, – возможно, нам придется снова посетить вас.

Эбботты вновь подтвердили свое желание помочь. Керри поблагодарила скорбящую пару за содействие, и затем все тот же дворецкий проводил их до дверей.

Спускаясь по ступеням, Фалько сказал:

– Теперь в офис Эбботта?

– Да. – Керри помедлила, прежде чем открыть пассажирскую дверь его «Чарджера». – А потом нужно будет найти этого друга, Кита Бельмонта.

– Друга, о котором ни один сосед не имел понятия? – уточнил Фалько через крышу машины.

– Того самого.

Когда они выезжали из ворот, защищавших собственность от непрошеных гостей, Керри повернулась к Фалько. Все это время она пристально наблюдала за Темпест Эбботт и пришла к заключению, которое не давало ей покоя.

– Миссис Эбботт определенно не жаловала мать Селы. Между ними точно была какая-то вражда.

– Ага, я тоже это почувствовал.

– А еще мне показалось, что она и от самой Селы была не в восторге. Ты заметил, что она даже не спросила про нее, только про внучку.

Фалько послал Керри понимающий взгляд.

– Мне тоже это показалось странным. Но страннее всего было то, как по-деловому старик Эбботт отвечал на вопросы. Я ожидал, что он будет в глубоком шоке, понимаешь? Единственный сын убит. Казалось бы, на следующий день он должен быть совершенно раздавлен.

Керри кивнула:

– Ты прав. Разговор был очень сдержанный, я бы даже сказала – осторожный.

И вот она – первая трещина в прекрасном фасаде жизни Бена Эбботта.

9

11:00

Адвокатское бюро Кита Бельмонта

Третья авеню, Север

Кит Бельмонт запер туалетную дверь и повернулся к зеркалу. Ужас захватил его и рвался наружу, отражаясь в зеркальной поверхности. Он отвернулся, спустил воду и закрыл лицо руками. Зажал себе рот и сдавленно застонал.

Господи боже, почему же он не понимал, чем это может закончиться?

Боль пульсировала внутри, и слезы потекли по его щекам.

В какой-то степени именно он был виноват в этой ужасной трагедии.

Приезжала полиция… чтобы его допросить, но он не мог с ними разговаривать.

Не сейчас. С его губ сорвался еще один стон отчаянья.

Он должен был сказать «нет», когда Бен приходил. Он должен был предупредить своего друга детства, что война, которую тот собирался начать, ничем хорошим не кончится.

И вот Бен мертв.

– Господи, господи, господи… – Кит в отчаянии тер виски. Это я виноват. Это я виноват.

От одной мысли о том, что сейчас могло происходить с Селой, у него скрутило живот и сжалось сердце.

И с ребенком. Он стал качать головой, крепко сжав зубы, чтобы подавить очередной вопль ужаса.

Кит подумал о собственных детях, и ему стало еще хуже. Возможно, в этот самый момент кто-то следит за ними. Они с Беном открыли ящик Пандоры, и неизвестно, что еще может произойти.

Его трясло. Он дошаркал до раковины, умылся и попытался взять себя в руки. Бен и его жена – господи, и ее несчастная мать – заслуживали большего, чем его разбитое сердце и оцепеневший от ужаса мозг. Он, Кит Бельмонт, должен все исправить. Чего бы это ни стоило.