Не друзья

— Послушай, — злится он. — Ты была у меня первой. Во всём. Поначалу это даже нравилось, но чем старше я становился, тем больше понимал, что хотел бы попробовать ещё, узнать, каково это — быть с другими женщинами. Ты ведь тоже сравнила с Тихомировым.

— Сравнила! О чём ни капли не жалею! Желаю тебе тоже никогда не испытывать сожаления после совершённых поступков.

Он растерянно наблюдает за мной. Собрав все свои вещи, я выхожу из комнаты, оставляя его одного. Не знаю, насколько мне удалось донести до него информацию, но почему-то кажется, что после сегодняшнего разговора бывший муж поймёт: я не делала поступков ему назло. Просто именно в этот непростой период осознала, что наконец-то живу правильно, не по чьей-то указке. Так, как давно хотела.

Пытаюсь проскочить мимо гостиной, но меня окликает Эмилия Альбертовна. Сегодня она выглядит чуточку лучше. Я достаю из сумочки телефон, обнаруживаю, что он выключен. Разрядился? Включаю его и вижу, что заряд батареи составляет больше половины. Твою мать! Айдаров выключил его намеренно!

— Свет, останешься? — спрашивает осторожно свекровь, проходя за мной в прихожую. — Я рулет испекла, твой любимый. С орехами и корицей.

Хаотично тыкая пальцами в экран, нахожу среди горы обуви свои чёрные туфли. Вызываю такси, выбрав конечную точку маршрута. Я смогу ему всё объяснить. Богдан всегда понимает меня и в этот раз тоже обязательно поймёт. Важно донести до него, что я без него не смогу. И не хочу…

— Почему вы меня не разбудили? Почему пустили в спальню Тимура? — набрасываюсь на Эмилию Альбертовну. — Мне не нужно всё это! Как вы не поймёте? Я всегда тепло и с уважением к вам относилась и ждала в ответ такого же отношения…

— Света, остынь. Куда ты собралась? Ну куда?

Свекровь чуть ли не плачет и хватает меня за руки. Мне больно, что приходится рвать отношения так жёстко и резко, но по-другому она не поймёт. Никто из них не поймёт и не войдёт в моё положение. Я должна научиться отстаивать собственные границы.

— Я всегда буду рядом, Эмилия Альбертовна. Приду на помощь, если необходимо. Но если подобная ситуация ещё раз повторится, я буду вынуждена навсегда самоустраниться.

— Света… Свет, что между вами произошло? Скажи, пожалуйста! Не убегай!

— Между нами произошло то, чего бы я хотела меньше всего на свете, — отвечаю сдавленным голосом.

Телефон в руке вибрирует, сигнализируя о том, что такси уже ждёт меня у ворот.

— Пожалуйста, отпустите, — прошу Эмилию Альбертовну, пытаясь вырваться. — Я позвоню вам. Не сегодня. Возможно, завтра. Мы встретимся где-нибудь в кафе и поболтаем, но сейчас мне необходимо уехать.

Она отпускает мою руку, вытирает слёзы рукавом кофты. Сгорбленная, испуганная и сломленная. Мне жаль. Искреннее жаль, что пришлось объяснять ей свои чувства настолько сумбурно. Надеюсь только, что она, как и Тимур, хотя бы что-нибудь для себя поймёт.

Я торопливо бегу по каменной дорожке к воротам. Обернувшись, смотрю на дом, который всегда был для меня родным. Здесь столько всего осталось! Просто жизнь часто ставит нас перед сложным выбором. Кто-то выбирает то, что удобно, комфортно и не порицается обществом, я же хочу выбирать сердцем.

Сидя в салоне такси, просматриваю сообщения. Десять пропущенных звонков от Богдана. Последний в два часа ночи. Именно тогда он отчаялся мне дозвониться? Или же приехал и убедился в том, что я в очередной раз выбрала не его? Меня бросает в холодный пот, когда представляю эту картину.

В городе пробки. Час пик. Машина с трудом плетётся по центральным улицам, а я, устремив взгляд на дорогу, молюсь, чтобы поскорее добраться к пункту назначения.

Пульс зашкаливает, а сердце колотится, словно сумасшедшее, едва такси протискивается на узкую улочку по направлению к даче. Боже, пожалуйста, пусть он никуда не уедет.

Оставив таксисту тысячную купюру, выбегаю из салона и несусь к воротам. Колени подгибаются, когда я тяну калитку на себя и прохожу на территорию. Автомобиль Богдана стоит у ветвистой яблони. Чёрный, массивный. Значит, Тихомиров здесь и ждёт меня. Он даст высказаться. Вот только поймёт ли?..

Быстро преодолеваю расстояние до двери, дёргаю ручку и попадаю в прихожую. Меня встречает гробовая тишина. Не снимая туфли и отстукивая каблуками по плитке, прохожу на кухню и застываю в дверном проёме. Внутри всё сжимается. От досады, злости, отчаянья. И картина перед глазами настолько абсурдная… Даже не верится, что происходит на самом деле.

Богдан стоит у окна и задумчиво курит, упираясь локтем в деревянную раму. Делает глубокую затяжку, выпускает струйку дыма. Родной и в то же время чужой.

Я перевожу взгляд на обеденный стол, с трудом душу рвущиеся наружу рыдания. Стейки, десерты, салаты и закуски. Он ждал меня. Очень ждал. Позавчера признался в любви, а вчера я наплевала ему в душу и проснулась в постели с другим мужчиной.

Глава 42

Напряжение такое, что у меня волоски на коже встают дыбом. Я чувствую, что Богдан злится. Да что там… В гневе!

Повернувшись ко мне лицом, он плотно сжимает челюсти. Глаза такие тёмные и глубокие, что в них запросто можно утонуть.