Не думай о секундах свысока

Роберт Рождественский Не думай о секундах свысока

Составитель – Александр Мурашов.

Начало

«Вернуться б к той черте…»

Вернуться б к той черте,
         где я был мной.
Где прилипает к пальцам
хлеб ржаной.
И снег идет.
И улица темна.
И слово «мама» —
         реже, чем «война».
Желания мои скупы.
Строги.
Вся биография —
         на две строки.
И в каждой строчке
         холод ледяной…
Вернуться б к той черте,
         где я был мной.
Вернуться бы,
вернуться б к той черте,
где плачу я в полночной духоте,
где очень близко
         губы и глаза,
где обмануть нельзя,
смолчать нельзя.
Измены —
         даже мысленно —
                   страшны.
А звездам в небе
тесно от луны.
Все небо переполнено луной…
Вернуться б к той черте,
         где я был мной.
Не возвращаться б
         к той черте,
                   когда
становится всесильной немота.
Ты бьешься об нее.
Кричишь,
         хрипя.
Но остается крик внутри тебя.
А ты в поту.
Ты память
         ворошишь.
Как безъязыкий колокол, дрожишь.
Никто не слышит крика твоего…
Я знаю страх.
Не будем
         про него.
Вернуться б к той черте,
         где я был мной.
Где все впервые:
светлый дождь грибной,
который по кустарнику бежит.
И жить легко.
И очень надо
         жить!

Начало

Я родился —
нескладным и длинным —
в одну из влажных ночей.
Грибные июньские ливни
звенели,
как связки ключей.
Приоткрыли огромный мир они,
зайчиками прошлись по стене.

«Ребенок

удивительно смирный…» —
врач сказал обо мне.
…А соседка достала карты,
и они сообщили,
что
буду я не слишком богатым,
но очень спокойным зато.
Не пойду ни в какие бури,
неудачи
смогу обойти
и что дальних дорог
не будет
на моем пути.
Что судьбою,
мне богом данной
(на ладони вся жизнь моя!),
познакомлюсь
с бубновой дамой,
такой же смирной,
как я…
Было дождливо и рано.
Жить сто лет
кукушка звала.
Но глупые карты
врали!
А за ними соседка
врала!
Наврала она про дорогу.
Наврала она про покой…
Карты врали!..
И слава богу,
слава людям,
что я не такой!
Что по жилам бунтует сила,
недовольство собой храня.
Слава жизни!
Большое спасибо
ей
за то, что мяла меня!
Наделила мечтой богатой,
опалила ветром сквозным,
не поверила
бабьим картам,
а поверила
ливням грибным.

Юноша на площади

Он стоит перед Кремлем.
А потом,
         вздохнув глубоко,
шепчет он Отцу и Богу:
«Прикажи…
И мы умрем!..»
Бдительный,
         полуголодный,
молодой,
знакомый мне, —
он живет в стране свободной,
самой радостной стране!
Любит детство вспоминать.
Каждый день ему —
         награда.
Знает то, что надо знать.
Ровно столько,
сколько надо.
С ходу он вступает в спор.
как-то сразу сатанея.
Даже
         собственным сомненьям
он готов давать отпор.
Жить он хочет не напрасно,
он поклялся
         жить в борьбе.
Все ему предельно ясно.
в этом мире
и в себе.
Проклял он
         врагов народа.
Верит, что вокруг друзья.
Счастлив!..

…А ведь это я —

пятьдесят второго года.