Не единственная

Нет, Эдор и Краах действовали не по указке Рональда. Но такой путь развития событий был им просчитан. Он был даже предпочтительнее, чем честная война под его руководством.

Дело в том, что Рональду очень нужно было добраться до Крааха и попасть в ад. А не зная путей, это опасно, адские огненные реки и неконтролируемые вспышки могут нанести вред даже ему. Расставаться с телом в ближайшее время Рональд не собирался, слишком много дел.

В тот момент, когда его ударили камнем по голове, Рональд выскользнул из тела и незримым сознанием наблюдал за происходящим. А потом запоминал дорогу, пока Краах нес его бесчувственное тело в ад.

Рональд хотел добраться до Крааха, который постоянно ускользал, так же, как и Рональд ускользал от него. А затем… до того, кто стоял за Тремя и всеми силами ада. Потому что Рональд ощущал, что кто-то направляет ад. Игрок более сильный, чем Трое, ровня самому Рональду. Мощный менталист, поставивший на Крааха защиту, равную по силе той, что мог поставить сам Рональд. Чтобы просканировать мозг Крааха, понять, кто неуловимо направляет его, нужно было время и постоянно быть рядом. Иначе ключ от этой защиты не подобрать. А может быть… этот игрок сам захочет встретиться с пленником.

Влияние этой силы Рональд ощущал давно. Кто-то время от времени мелко, но ловко вредил ему в разных мирах. Словно ставил целью не победить, а расшатать его нервы, насолить. То же самое было и в ситуации с Эдором и Аньис. Не сломать игру полностью, а навредить Рональду. Нужно было лично встретиться с этой силой. Но если тот не появится — хотя бы узнать, кто это, из воспоминаний Крааха.

Кроме того, Рональд хотел договориться с Тремя. Хватит уже им держать этот мир в постоянном страхе. Если не пойдут на договор — придется их уничтожить, но это Рональд считал не самым удачным решением.

Аньис он обезопасил, поэтому можно было сыграть в игру, затеянную Эдором и Краахом. Ада Рональд не боялся. Он в любой момент может уйти в другой мир. Краах об этом не знает, а Эдор, как он понял, считает, что адские темницы застрахованы от проявления и этих способностей.

А еще… Рональд очень долго владел кольцом драконов. И научился немного им управлять. Поэтому запрет, наложенный им на Эдора, продолжит работать. Все остальные свойства кольца он оставил. Эдор был его учеником, и Рональд планировал сделать из него настоящего Хранителя для этого мира. И не отказался от этого плана. В конечном счете, наставник отвечает за моральный облик ученика… Поэтому Рональд хотел довести дело до конца.

Отдать Эдору кольцо драконов — хороший вариант. Оно создано Истинными Драконами — изначальными Хранителями. И нося его на пальце, молодой дракон может обрести не только их способности, но и стремление Хранить с особым кодексом чести.

Эта честь ведь всегда была у Эдора. Его просто сбила встреча с Сокровищем, пробудив вместо инстинктов Хранителей низшие инстинкты драконов.

Но Рональд был не единственным сильным игроком в этой Вселенной. Тот, с кем он так хотел встретиться, тоже не спал.

* * *

— Аньис, Владыка зовет! — Керебель прибежала к ней, задумчиво сидевшей у фонтана. — Говорят, Хранитель бессмертных, господин Ингорио, у нас!

Сердце Аньис забилось громче, а потом ушло в пятки от страха. Что это значит? Рональд обещал, что его сын позаботится о ней, если с ним что-то случится… Неужели так быстро и так неожиданно эта трагедия произошла!

Вслед за Керебель она поспешила в покои Орлеана, но встретила его раньше — на той же террасе, куда они пришли с Рональдом в самом начале. Подле Владыки бессмертных стоял… человек. Да нет, не человек, Аньис знала, что Ингорио унаследовал бессмертие и многие внешние черты от матери, так же как способность перемещаться по мирам — от отца. Он не был ни бессмертным, ни Древним, уникальная смесь черт обеих рас.

Но он был похож на Рональда. Аньис подумалось, что когда-то, в ранней юности, ее муж мог быть как раз таким — стройнее, изящнее, еще красивее. У него были такие же черные волосы, но намного длиннее, почти до лопаток, черты лица столь же правильные, но более тонкие, как у всех бессмертных. А цвет глаз было не разобрать, Аньис показалось, что они голубые, хоть оттенок ускользал.

— Приветствую, Аньис, жена моего отца, — сказал он голосом, в котором мелодичность сочеталась с твердостью и глубиной, свойственными Рональду, и слегка склонил голову.

— Приветствую, Ингорио, сын моего мужа, — нашлась Аньис и поклонилась по-карлийски.

— Я получил ментальное послание от отца. В вашем мире все наладилось, ад отступил. Но много раненых, и он ждет тебя, чтобы ты приняла участие как целитель. Он просил меня отвести тебя обратно в ваш дом.

Лицо Орлеана было почти веселым — насколько вообще веселье могло выразиться в этом бесконечно спокойном и красивом лице.

— Я ведь говорил, что он быстро со всем разберется, — улыбнулся он и бросил быстрые взгляды на Аньис на Ингорио.

— Как всегда, — ответил Ингорио и посмотрел на Аньис. — Так ты готова отправиться обратно прямо сейчас!