Не единственная

Теперь же Аньис знала, как это — устать от болезни, от того, что постоянно плохо себя чувствуешь. От того, что не можешь много ходить, не можешь пронестись по улицам на телебести, не можешь долго и сосредоточенно рисовать эскизы… От того, что руки слабые и неверные, рисунки расплываются перед глазами, а ноги не всегда держат.

Господин Рональд рассказал, что она выжила лишь чудом, и благодаря искусству какого-то бессмертного лекаря из дальних краев. А подобное состояние, которое к тому же скоро пройдет — лишь малая плата за возможность жить. Но Аньис уже очень устала… Всегда полная сил девушка, сейчас она чувствовала себя уставшей и далеко не такой молодой. Да и картинки с огнем и болью, порой всплывавшие перед внутренним взором, тоже утомляли. Можно было попросить господина Рональда убрать их. Но ей хотелось научиться справляться самой.

— Я мог бы полностью стереть тебе память об этом эпизоде, — задумчиво сказал он однажды. — Но это изменит твою личность еще сильнее. Мне бы не хотелось.

— Я тоже не хочу, господин Рональд, — ответила она. — Мне кажется, сохраняя память, даже самую страшную или горькую, мы больше остаемся сами собой.

— Мудрая моя девочка, — улыбнулся он.

Сейчас он приобнял ее и усадил на скамейку под кустом с душистыми белыми цветами. Аньис облегченно откинулась на резную деревянную спинку.

— Что ж, Аньис… Ты хотела узнать, кто я такой. Но для этого мне придется рассказать тебе, и как устроена Вселенная.

— Вселенная? — удивилась Аньис. — То есть «космос», то огромное пространство, где находятся звезды и планеты, включая нашу?

— Нет, Вселенная намного больше, — улыбнулся он. — Вселенная — это огромное пространство в форме шара. И состоит она из множества таких «космосов». Их можно назвать отдельными мирами. Вот в одном из таких миров мы с тобой сейчас и находимся.

— В одном из? Получается их много? — еще сильнее удивилась Аньис.

— Да, в нашей Вселенной больше миллиона миров. А есть еще и другие вселенные. Но в них не был даже я.

— А в других мирах вы были? — все, что Аньис знала о мироустройстве, переворачивалось с ног на голову. Она привыкла к постоянному головокружению, но ей показалось, что голова кружится еще сильнее — от того, что сущее вдруг стало намного больше, чем она себе представляла. Как будто смотришь вниз с огромной высоты. Или, напротив, — запрокинул голову вверх, и небо кружится над тобой.

— Да, способность перемещаться по разным мирам — основное свойство моего народа. Да и ты была в других мирах, — вдруг лукаво улыбнулся он. — Просто не помнишь этого. Тот бессмертный лекарь, что спас тебя, живет совсем в другом мире. А чтобы попасть туда, я сменил около трех десятков миров.

— Невероятно… — прошептала Аньис. Представить себе, что она, пусть и в беспамятстве, находилась в каких-то других мирах, она пока не могла. — А что ваш народ делает в других мирах?

— Не торопись, Аньис… Сейчас расскажу. Я очень хочу, чтобы ты поняла. Ведь это позволит тебе лучше понять и меня… Вселенная состоит из множества миров, и, чтобы она была целой, существовала благополучно, нужно, чтобы миры в ней пребывали в гармонии. Все компоненты в мирах и в целой Вселенной должны быть сбалансированы. Как чаши весов, когда на них лежат две равные гири. Или как сочетание цветов, фактур, тканей, форм и линий в тех нарядах, что ты создаешь — гармоничное, в балансе друг с другом.

— Я понимаю, господин Рональд, — улыбнулась Аньис.

— Хорошо. Так вот, когда баланс в норме, миры красиво и гармонично колеблются, создавая своего рода вселенскую музыку. Но порой какая-либо сила в одном из миров берет слишком много власти, и баланс нарушается. Тогда появляется дисгармоничная нота. И, как сбой в работе оркестра, ошибка одного музыканта может выбить из колеи и других — другие миры тоже могут потерять баланс. И чтобы хранить его, во Вселенной были народы, которые назывались Хранителями Вселенной. Потому что сохраняя и восстанавливая баланс во Вселенной, они хранили ее целостность и благополучие. Они ощущали дисгармоничные колебания, ходили по мирам и вмешивались там, где это необходимо для восстановления баланса.

— Так вы и есть Хранитель Вселенной? — спросила Аньис. — В этом ваша работа?

«Надо же, а я совсем не удивлена, — подумалось ей. — Всегда ощущала, что он хочет чего-то большего, чем благоденствие Альбене».