Не гони лошадей

Так, Беликову звонить еще рано, за такой короткий срок информацию не собрать. Что делать дальше? Пора наведаться в милицию и узнать, что они предприняли по поводу поисков Вассермана. Я решила подождать, пока соберутся сотрудники, отдать кое-какие распоряжения, провести пятиминутку или летучку, как хотите назовите, и только потом покинуть стены редакции.

Первым появится Кряжимский, он всегда приходит минут на десять раньше; вторым, точно в девять, минута в минуту — Виктор. По нему можно часы проверять, я первое время думала, что он приходит пораньше, ждет девяти и со звуковым сигналом появляется в редакции. Так нет же, ничего подобного. Просто у него поразительное ощущение времени, говорит, армейская привычка, не раз жизнь ему спасала. Хотя это, конечно, не он говорит, это его друзья рассказывали, однополчане. Сам Виктор о службе своей ничего не рассказывает.

Минут на пять опоздает Роман, ворвется, как вихрь, взъерошенный, с горящими глазами. За ним появится Марина, не спеша, полная достоинства, она поздоровается со всеми и примется варить кофе и щебетать о чем-нибудь, где-то услышанном или увиденном вчера по телевизору. Маринка прямо больна этим агрегатом, ни минуты, ни секунды без телевизора. Она первым делом, как приходит домой, включает проклятый ящик. Ест, спит, работает и все под сурдинку. Ее ужасно напрягает, что на их коммунальной кухоньке места мало, а то она и там бы телевизор поставила: готовила бы и смотрела.

А пока у меня есть целых полчаса свободного времени, и провести их нужно с пользой. Вот только с какой именно? Я заглянула в ящики стола, доверху набитые всякими бумагами, которые давно пора разобрать. Начну прямо сегодня, с верхнего. Я выдвинула ящик и высыпала его содержимое на стол. Чего тут только не было: адреса и телефоны, наспех нацарапанные на клочках бумаги, визитные карточки, супернавороченные и попроще, годовой отчет за прошлый год, статистика, пара дамских журналов, начатая пачка сигарет, упаковка жвачки без сахара, битые компьютерные дискеты. Давно пора их выбросить, да все руки не доходят. Поздравительные открытки от людей, чьи фамилии мне ничего не говорят. Вот, например, открытка какой-то фирмы по продаже чего-то. Ясно, рекламная акция.

«Уважаемая Ольга Юрьевна, поздравляем вас с праздником весны. В этот день вам просто необходимо посетить наше предприятие, представителя известной канадской косметической фирмы…»

Размечтались! Я разорвала открытку пополам и выбросила в мусорное ведро. Туда же полетели все остальные ненужные бумаги. Сколько мусора скапливается, сколько лишних бумажек. Можно было сохранить внушительный кусок тайги.

А это что такое? Я наткнулась на клочок бумаги, написанный неровным, еще детским почерком Ромки: «Звонил какой-то Капралов, интересовался, как идет дело о гибели профессора». Тьфу ты, интересно, когда Сережа звонил? У меня из головы вылетело, что я обещала держать его в курсе расследования о заказном убийстве профессора. Даже обещала в разделе «По следам преступления» написать, как идет расследование. Стыдно, стыдно своего слова не держать. Но, честное слово, меня исчезновение Вассермана выбило из колеи. Я и не заметила среди бумаг, которые лежали на моем столе, этой записки.

Заглянула в блокнот, чтобы уточнить, кто ведет дело, фамилия следователя была мне незнакома. Я набрала номер, записанный напротив фамилии следователя.

— Добрый день, могу ли я поговорить с Родионом Дмитриевичем Горных? — спросила я.

— Слушаю вас внимательно, — ответил мне приятный мужской голос.

Воображение уже нарисовало этакого киношного красавчика-супермена, героя-следователя.

— Я главный редактор газеты «Свидетель», Ольга Юрьевна Бойкова. Хотелось бы узнать, как идет следствие об убийстве Карташева, профессора университета. Можно я подъеду и задам вам пару вопросов? Ведь читателей нашей газеты интересует ход следствия.

Родион Дмитриевич помедлил с ответом, вероятно, он боролся с желанием послать меня подальше, наконец я услышала:

— Подъезжайте сегодня, часа через два, я вам выпишу пропуск.

— Благодарю вас, приятно в лице стража порядка встретить такую любезность и понимание, — подсластила я пилюлю.

Роман Дмитриевич никак не отреагировал на мои попытки установить контакт, сухо попрощался и положил трубку.

Дверь моего кабинета скрипнула, и на пороге появился Кряжимский, я скосила глаза на часы: восемь сорок пять.

— Как вы тут вчера без меня? — спросила я Сергея Ивановича.

— Все нормально, звонки записаны, посетители учтены. Вчера опять приходила дама, разыскивающая свою собачку. Ее из милиции направили к нам, они там розыском пропавших животных не занимаются. Мы убедили ее нанять частного сыщика и даже дали адрес. Надеюсь, она больше не вернется.

Фу! Хорошо, что меня вчера не оказалось на месте, выслушивать эту странную, мягко говоря, женщину у меня просто не хватило бы терпения. За пятнадцать минут Сергей Иванович дал мне полный отчет о событиях прошедшего дня, о том, как идут дела в типографии, и удалился.