Не гореть!

А если этот начальник еще и псих, вроде Пирогова… Псих с манией преследования и большой склонностью доставлять другим проблемы. А уж кто будет в этот раз мальчиком для битья, сомнений так и вовсе ни у кого не возникало. Народ, даже самый отстающий, такой прессинг не заметить не может.

— В общем, я решил, — сообщил вдруг Денису Жора, сидевший по соседству. — Сегодня или никогда.

— Это вера в чудеса под Новый год? — рассмеялся Басаргин. — И что за судьбоносное решение ты принял, друг мой Жорик?

— Ну… Надёжкина же, — удивился Каланча непрозорливости начальства. — Скажу ей все, а? Сегодня — типа романтика.

Денис медленно дожевал бутерброд, стянутый со стола, и негромко проговорил:

— Сунешься — получишь по шее.

Но насладиться ошарашенным взглядом Жоры ему не довелось.

Морг огласился сигналом из диспетчерской — вызов.

— С Новым годом, — вздохнул Денис и выскочил за дверь.

Уже в боёвке он влетел в каморку радиотелефонистов за путевым.

Надёжкина, тоже в праздничном образе, с подпрыгивающими кудряшками и в тонкой, почти просвечивающейся светло-голубой блузке с серебристыми пуговками, украшенной ярко блестевшей и переливающейся всеми цветами крошечной брошью в виде жар-птицы, глянув на Басаргина, выпалила:

— На балкон влетел снаряд от фейерверка, но говорят, не разорвался.

— Ну погнали, — Дэн забрал у нее бумаги и подмигнул, обернувшись в дверях: — Хорошо выглядишь.

А вместо работы, пока ехали по празднично украшенным улицам, думал о Надёжкиной в ее нарядной блузке. И оставшемся на базе Каланче, настроенном на романтический лад, пока сам Дэн будет разбираться с ракетой, сбившейся с пути. Праздники, мать их!

Им повезло, двор оказался довольно свободным от автомобилей, и они подъехали к самому подъезду. Басаргин принялся привычно передавать информацию, поднимаясь с Лёхой на пятый этаж.

— Мы на месте, — сказал Денис в рацию и нажал кнопку звонка.

— На месте — мы, а ты на вызове! — ответила из диспетчерской почему-то хохочущая Машка, вместо Ольки, еще минуту назад точно сидевшей за пультом.

Следом открылась дверь, и на пороге показалась молодая женщина при полном параде — в изумрудном платье в пол и с высокой прической, обнажающей шею. Взмахнула волшебно длинными ресницами и выпалила:

— С наступающим!

— И вас, — кивнул Дэн. — Балкон где?

— А вы проходите! — решительно кивнула она головой, а за ее спиной раздался взрыв хохота — что примечательно, женского. — Сейчас все покажем.

— Да мы проходим, — Денис протопал в прихожую. За ним ввалился и Леха с инструментами.

И глазам их предстала картина, достойная кисти художника времен Belle Époque[3] — акварелька там, налет импрессионизма. Кроме означенной «хозяйки» квартиры, открывшей дверь, в проходе между коридором и, кажется, гостиной стояли еще две барышни — одна другой краше. И восхищенно взирали на прибывших спасателей, совсем не выглядя напуганными снарядом, который, согласно путевому листу, должен быть где-то в непосредственной близости. Напомаженные, разнаряженные, они премило хлопали накрашенными глазками и счастливо улыбались, пока одна из них не выдала:

— А вас только двое?

— А сколько надо? — в тон ей поинтересовался Лёха.

— Ну мы же втроем! — бойко ответила она и шагнула вперед. — Я — Нина! А это Алена и Мира.

— Потрясающе! — усмехнулся Басаргин. — А балкон?

— А балкон — в гостиной, — сообщила Нина, и девочки посторонились. — Заходите, пожалуйста. До Нового года осталось десять минут.

Лёха ничтоже сумняшеся пересек гостиную, распахнул балконную дверь и огляделся.

— И чего за хрень? — брякнул он, оглянувшись на Басаргина. — Здесь чисто.

— Мальчики! Только не сердитесь! — смело выпалила та из них, которая открывала дверь и предположительно звалась Мирой. Она посмотрела на Дениса и с виноватой миной шагнула к нему. — Не было никакого снаряда.

— Вернее, нам сначала показалось, что был, — перебивая ее, сообщила Алена. — А потом увидели, что не было.

— Но мы все равно вас вызвали, потому что… — продолжила Мира.

— Потому что наши парни не пришли, — завершила все это бойкая Нина.

Басаргин со смешком выдал в рацию:

— Отбой, здесь чисто. Ложный вызов.

А Лёха не менее весело сообщил:

— И теперь вам придется еще и штраф платить.

— Да это ерунда, — вздохнула Мира. — Заплатим. Но хоть Новый год с настоящими мужчинами встретим. Откроете нам шампанское?

— Открывай, Лёха, — распорядился командир, глянув на часы. До Нового года оставалось пять минут.

Конечно, в квартире его встретить всяко лучше, чем в машине. Но еще лучше на базе, где сейчас Оля, вместо которой почему-то в рации торчала Машка, и Каланча, будь он неладен. Лёха мастерски откупорил бутылку и шустро разлил по бокалам игристое. Налетевшие девчонки радостно их разобрали.

— А себе? — спросила Мира, неожиданно заглядывая в глаза Басаргину.

— А у нас служба. И кстати, те, к кому действительно петарды на балкон залетают. С Новым годом!

— С Новым годом! А давайте вы к нам потом приедете? У вас до которого часа смена?

— До утра. А потом — по домам, к родным и близким. Погнали! — повернулся Дэн к Лёхе и снова проговорил в рацию. — Мы возвращаемся, скоро будем.