Не говори никому. Реальная история сестер, выросших с матерью-убийцей

Ее мать была лгуньей, и Сэми это знала. Но ей требовались доказательства. Неопровержимые. Сэми решила покопаться у матери в спальне, когда та уехала по делам, – просто посмотреть, не попадется ли ей что-нибудь. Это было как перевернуть камень и ждать, не выползут ли из-под него насекомые. Она постаралась ничего не сдвинуть с места. У Шелли был настоящий талант замечать, если предметы в комнате хоть чуть-чуть меняли положение. Если их трогали. Иногда девочкам казалась, что она заметит, даже если они просто посмотрят на какую-то вещь.

Под кроватью Сэми обнаружила небольшой мусорный мешок.

Заглянув внутрь, она не сразу поняла, что в нем такое.

Грязь? Ракушки?

Сэми поднесла мешок к свету и присмотрелась внимательнее.

В мешке, вперемешку с пеплом, лежали кости.

Человеческие.

Она знала, что это не могут быть кости Кэти Лорено.

Тогда чьи же они?

Дэйв Нотек не приезжал домой в Реймонд уже долгое время. У него была на это уйма причин. Во-первых, он работал очень далеко. Да и, кроме девочек, никто его там не ждал. Уж точно не жена. Шелли раз за разом угрожала ему разводом, но по какой-то причине, – вероятнее всего, из-за регулярных зарплатных чеков – никаких действий не предпринимала. Дэйв отправлял Шелли все деньги, – похоже, ей требовалось только это.

Однако звонок от новой жены его тестя заставил Дэйва наконец задуматься: та напомнила ему, что он не виделся с Тори уже больше года.

Дэйв принялся ей возражать, потом начал придумывать отговорки одна другой смехотворнее. Не мог же он честно признаться, почему не ездит домой. Нет, такое ему и в голову не приходило. Каждую пятницу начальник спрашивал его, собирается ли он в Реймонд на выходные, но Дэйв обычно отвечал, что назавтра ему необходимо присутствовать на стройплощадке.

– Чушь! – бросал начальник в ответ.

«Он видел по моим глазам, что мне хочется поехать», – утверждал Дэйв впоследствии.

После того звонка он долго просидел у телефона, размышляя. И наконец воззвал к богу с просьбой о помощи.

«Ты должен дать мне ответ, – думал Дэйв. – Должен мне помочь. Что мне делать?»

У него не было ни копейки денег и на тот момент не было машины. Тем не менее бог ответил на его молитвы. Дэйв сказал, бог велел ему прислушаться к голосу сердца и поехать домой. Его начальник, сам семейный человек, одолжил Дэйву свой старый «Кадиллак». Это была настоящая развалина, но тем не менее у него появилась возможность добраться до Реймонда.

«Я ушел с работы в пять часов вечера в пятницу. Тащился по пробкам. Сначала от Седро-Вули до Оук-Харбор на бульдозере компании. Оттуда на машине назад, чтобы успеть на паром. По шоссе. Домой добрался уже после полуночи, ближе к часу. Шелли приготовила ужин и ждала меня. Тори тоже не спала. Все было в порядке. Тори выглядела довольной. Шелл тоже. И я».

Все были довольны. Или казались такими.

Пока он не уехал назад.

Часть пятая Козел отпущения. Рон

Глава сорок девятая

В первый раз Сэми услышала про Рона Вудворта, когда мать позвонила ей в общежитие и упомянула о «новом друге», который помогал одной старушке с ее кошками, когда ее выселили из дома в Ривервью – районе, находившемся неподалеку от студенческого кампуса в Грейз-Харбор. Шелли устроилась в Агентство по делам пожилого населения социальным работником. С Роном она познакомилась в ходе разбирательства по делу той женщины с кошками.

«Я позволила ей сложить свои вещи у нас в амбаре. Приглашала пожить у нас, но ей хотелось отдельное жилье».

«И правильно», – подумала Сэми. Она испытала большое облегчение – не хватало только, чтобы кто-то еще переехал к ее матери.

– Рон, – продолжала Шелли тем временем, – помог ей пристроить большинство кошек. У нее их было штук восемьдесят, не меньше.

Сэми решила, что держать восемьдесят кошек в тесном домике – чистое безумие.

– Похоже, Рон – хороший человек, – заметила она.

– О да, он любит кошек.

Действительно, Рон и сам их держал. Примерно в это же время Тори начала после школы заглядывать к нему в трейлер и неоднократно обращала внимание, какой кавардак устраивают там кошки. Внутри ужасно воняло, но Рон, как многие люди, заводящие больше кошек, чем следовало бы, принюхался и не замечал этого запаха.

Рон Вудворт не был толстым, но, когда Сэми познакомилась с ним, у него имелось выступающее брюшко, свисавшее над ремнем, словно у Санта-Клауса. Волосы, редеющие на макушке, он собирал на затылке в хвост и завязывал резинкой. Носил серьги и другие украшения и, вообще, уделял большое внимание внешности. Когда-то Рон работал редактором в местной газете, а потом переучился на социального работника. На тот момент у него был «тяжелый период» – Рон временно не работал. Он был остроумный, язвительный и сразу очень понравился Сэми.