Не играй со мной (ЛП)

– Почему-то мне кажется, что вы слишком прямолинейны, мистер Блейд. – Сирина начала высвобождать свою руку, но его пальцы не отпускали ее.

– Ты права, – прошептал он. – Просто Джастин, Сирина. – Его глаза скользнули по пустынной палубе, а затем по темному бесконечному морю. – Это место не предназначено для соблюдения формальностей.

Здравый смысл советовал двигаться медленно; инстинкт же толкал на опрометчивые поступки.

– Для членов команды существуют строгие правила по поведению с пассажирами, мистер Блейд. – Холодно ответила Сирина. – Мне нужна моя рука.

Когда он улыбнулся, лунный свет блеснул в его глазах, как у кота.

– Мне тоже. – Подняв ее руку, он впился губами в центр ладони. От поцелуя содрогнулась каждая клеточка ее тела. – Я беру то, что мне нужно, – прошептал Джастин, почти касаясь губами ее руки.

Незаметно для самой девушки ее дыхание участилось. На пустынной темной палубе он был больше, чем просто тень с голосом и с опасным пронизывающим взглядом. Чувствуя жгучее желание, Сирина усилием воли подавила свой порыв.

– Но не в этот раз. Я ухожу.

Надежно удерживая девушку за руку, Джастин потянулся к шпилькам в ее волосах, по одной вытаскивая и бросая их в море. Ошеломленная его смелостью, Сирина пристально смотрела ему в лицо.

– Позже, – согласился Джастин, расчесывая пальцами светлые волосы до самых кончиков. – Ты – женщина ночи. Я подумал об этом, как только тебя увидел. – Движением, которое было слишком быстрым и слишком ловким, чтобы его можно было предугадать, он передвинул девушку так, что та оказалась в ловушке между перилами и его телом. Ветер подхватил ее волосы, а лунный свет заставил кожу светиться как мрамор. Джастин понял, что желание оказалось намного сильнее, чем он мог себе представить.

– Знаете, что я думаю? – спросила Сирина, стараясь говорить ровно. – Я думаю, что вы грубый и надоедливый тип.

Он коротко засмеялся.

– Наверное, мы оба правы. Следует ли мне признаться, что я никак не мог сосредоточиться на игре, мечтая узнать вкус твоих губ?

Сирина замерла. Единственным движением было шевеление золотых локонов вокруг ее лица. Затем ее подбородок поднялся, и глаза потемнели от вызова.

– Сожалею, – тихо ответила Сирина и сжала пальцы в кулак. Пассажир или не пассажир, решила девушка, но он сейчас испытает на себе тот удар, которому ее обучили братья.

– Крайне редко что-то или кто-то может повлиять на мою сосредоточенность. – Сообщая это, он сильнее наклонился к ней. Сирина напрягла мускулы. – У тебя глаза ведьмы, а я очень суеверный человек.

– Высокомерный, – спокойно поправила Сирина. – Но не думаю, что суеверный.

Она увидела улыбку в его глазах, только когда его лицо зарыло ей весь обзор.

– Ты веришь в удачу, Сирина?

– Да. – И в хороший удар в нужное время, добавила она про себя. Сирина почувствовала пальцы Джастина на шее под волосами. Его рот начал медленно приближаться. Каким-то образом теплая волна его дыхания привела к тому, что ее губы раскрылись, а внимание ослабело.

Одна рука мужчины до сих пор удерживала руку девушки, а пальцы другой чертили на ее теле круги, заставляя ее чувствовать себя так, как если бы кожи касались губы. Борясь со все возрастающей слабостью, Сирина подалась назад, целясь в уязвимый и беззащитный живот. Меньше, чем в дюйме от цели, ее кулак попал в жесткий захват. Разочарованная, она продолжала бороться, но услышала только смех.

– Глаза выдают тебя, – проговорил Джастин, удерживая ее неподвижной. – Тебе следует поработать над этим.

– Если вы не меня не отпустите, я … – Сирина испуганно замолчала, когда его губы ласково накрыли ее рот. Это был не поцелуй, а завоевание. Она облизала свои губы, в ожидании чего-то темного, сладкого и строго запретного.

– Что такое? – прошептал Джастин, снова касаясь ее рта легко, но так, что она услышала биение своего сердца в ушах. Он хотел сокрушить эти губы так же, как смаковать их. Ее губы были влажными и слегка пахли морем и летом. Так как Сирина не ответила, Джастин продолжал прокладывать дорогу своим ртом и языком, сохраняя в памяти ее вкус и выжидая.

Сирина чувствовала, как густая влажная волна удовольствия поднимается в ней. Казавшиеся слишком тяжелыми закрытые веки трепетали, мышцы расслабились. Кулак, до сих пор удерживаемый в его руке, разжался. Впервые в жизни ее память была совершенно пустой – в таком кристально чистом состоянии, что он мог бы заполнить ее чем только пожелает. Девушка почувствовала легкую боль, когда он прикусил ее полную нижнюю губу, и ее память снова заполнилась. Но не мыслями.