Не искажая Слова Божия…

Из всего этого можно было бы заключить, что использование абстрактных существительных не дает никаких преимуществ. Но это не так. Рассмотрим еще раз вышеприведенный пример: "Любовь не завидует'! В такой форме выражения мысли явно заметно логическое ударение на слове "любовь", тогда как в варианте "когда мы кого — то любим, мы ему не завидуем" нет явно выделенного слова, акцент скорее "размазан" по всему предложению. Иными словами, использование в предложении абстрактных существительных позволяет сфокусировать внимание в требуемом месте, а при переводе этих существительных глаголами возможны нежелательные сдвиги логического ударения. Поэтому использование в целевом языке абстрактных существительных иногда бывает единственным способом сохранить логическое ударение, присутствующее в оригинале, а также избежать громоздких конструкций.

Несмотря на это, образование переводчиком новых абстрактных существительных, хотя и не является совершенно недопустимым, но зачастую приводит к плохим результатам, поэтому лучше поручить это носителю языка. Если последний, пытаясь переформулировать предложение, вводит новое абстрактное существительное, это чаще всего служит признаком приемлемости и даже необходимости такого перевода. Однако необходимо относиться с осторожностью к предложениям помощников, знакомых с переводом Библии на общенациональном языке, поскольку влияние этого перевода может сказаться в их излишнем пристрастии к употреблению абстрактных существительных.

Перевод абстрактных существительных

Ниже мы приводим некоторые рекомендации, касающиеся различных способов перевода абстрактных существительных на те языки, в которых традиция их использования ограничена. Эти рекомендации опираются на две основные причины, затрудняющие использование и понимание абстрактных существительных. Во — первых, как мы уже упоминали, если информация об участниках события выражена неявно, контекст должен быть достаточно ясным для того, чтобы читатель смог эту информацию извлечь. И во — вторых, несовпадение семантической и грамматической классификации абстрактных существительных затрудняет их понимание, особенно если они употребляются при изложении нового материала. Первая из этих причин достаточно очевидна; вторая же получит свое обоснование, когда мы рассмотрим способы объективации и персонификации действий и абстракций с помощью абстрактных существительных.

Абстрактные существительные могут либо объективизировать, либо персонифицировать те действия и абстракции, смысл которых они выражают. Другими словами, использование существительного, с характерными ему свойствами сочетаемости, вместо глагола или прилагательного производит впечатление, что речь идет о предмете либо человеке. Эти два эффекта, связанных с употреблением абстрактных существительных, рассматриваются ниже.

(1) Объективизация

В качестве примера объективизации абстрактного понятия рассмотрим стих Лк 1:12, где говорится: "страх напал на него" Как правило, глагол "падать" сочетается с осязаемыми объектами, такими как книги, деревья, камни; поэтому в данном контексте абстрактное существительное "страх" объективизируется, приобретая свойства предмета; ср., например, такие предложения: "книга упала на пол", "дерево упало на мальчика" или "камень упал на его голову" Синтаксическая структура этих предложений одинакова, и поскольку имя "Захария" стоит в такой же позиции, как и "пол", "мальчик" и "голова", у читателя создается впечатление эквивалентности понятий "страх", "книга", "дерево" и "камень". Семантические различия между абстрактным понятием "страх" и словами "книга", "дерево" и т. д., принадлежащими к классу предметов, в таком контексте стираются. Если бы эта фраза звучала как "Захария был испуган", тогда наблюдалось бы совпадение семантических и грамматических классов и та же самая мысль была бы выражена более четко и прямо.

В Мф 26:66 есть такая фраза: "[он] повинен смерти" В данном случае абстрактное существительное "смерть" представляет собой понятие из класса явлений, поэтому, чтобы сохранить соответствие семантических и грамматических классов, нужно было бы употребить какую — нибудь форму глагола "умирать", например: "он виновен и должен умереть".

В Новом Завете часто встречается абстрактное существительное "спасение", например в Деян 4:12: και ουκ εστίν έν άλλω ούδενι ή σωτηρία, kai оик estin en alio oudeni he soteria, т. е. "и нет ни в ком другом спасения". Слово "спасение" как и "смерть" в предыдущем примере, представляет собой действие, обычно выражаемое глаголом "спасать"; поскольку же этот глагол относится к переходным, он подразумевает как субъект, так и объект действия. Поэтому, приводя в соответствие семантические и грамматические классы, нужно будет явно указать участников этого действия, например: "Никто другой не может спасти людей".