(Не) измена (СИ)

Оторвав её от пола, донёс до кровати и рухнул вместе с ней. Чудом успел выставить локти и упереться коленом в матрас, чтоб не придавить собой. Невозможно её не любить. Такую маленькую, нежную. Такую родную. Свою. Ту, от взгляда которой, всё нутро наружу. Грудину вспарывает.

После скорых, но глубоких поцелуев, стал срывать с неё одежду. Что некогда было расстёгиваться, рвал. Она также, резкими движениями стаскивала вещи с меня. Кажется, даже несколько пуговиц на рубашке вырвала. А меня крыло от желания. Заклеймить, сделать так, чтоб ни о ком больше не думала. Только мы. Только она и я. А всё, что из прошлого, в этом прошлом и останется. Похоронено и закрыто. Бесповоротно. И чтоб не вспоминать.

Когда мы были полностью обнажены, подтянул её за бёдра ближе. Накрыл собой, припал к губам. Проталкивал в рот язык, наслаждаясь её ответной реакцией. Она тянулась, отдавалась, тоже горела. Как и я, вспыхивала.

Направил себя рукой и вошёл. До конца, до самого основания. До характерного влажного звука и до искр перед глазами.

— Моя. Только моя. — выговаривал с каждым толчком. Брал её, кажется, как никогда прежде. Настолько жадно, неистово. На гране эмоций и чувств.

— А ты, мой? — произнесла на выдохе, захлёбываясь стоном.

— Весь твой, с потрохами. Только твой.

Таранил её глубоко, резко, быстро. Размашистыми движениями. Спинка кровати билась о стену в унисон с нами. Заводился с каждым движением сильнее и сильнее. Хотя, казалось бы, сильнее просто некуда.

Оторвался от её губ, которые не то целовал, не то кусал, дышал с ней одним на двоих воздухом. Снова подхватил Варю за бёдра и натянул на себя, подкинув чуть вверх. Опершись локтем в матрас, ласкал грудь. Соски заострённые покусывал, зализывал, царапал зубами. Варя извивалась, выгибалась навстречу. Стонала громко, отрывисто. Расцарапывала мне спину, плечи, а мне хотелось ещё. Чтоб сильнее и глубже впивалась ногтями. Чтоб всю спину исполосовала до крови. Чтоб чувствовал это. А если чувствую, значит, живой. И она настоящая.

Какое-то одно на двоих безумие. Дикость чистой воды. Но, пиздец, затягивало. Только мы. Голодные и на пике чувств. На острие. На грани.

Чувствовал, как туго сжимает член внутри, как пульсирует. На рефлексах потянулся к её рту и ускорился, выбивая её оргазм на поверхность. Варя вцепилась зубами в мою губу, прикусывая до крови. С силой скрестила ноги у меня за спиной и наполнила комнату стоном на разрыв.

Последние толчки были самыми острыми, выбивающими душу. Отголоски её удовольствия срывали башню. Оторвавшись от неё, с трудом вынул член. Обхватил кулаком, отпуская себя. Но когда на мою, крепко стиснутую на члене ладонь, опустилась ладошка Вари, отдался ей. Она быстрыми движениями водила кулачком по пульсирующему члену. По позвоночнику прошёлся разряд тока, выстреливая в крестец, а после, меня словно оглушило.

Запрокинул голову, с силой зажмурился и не сдержал хриплого рыка. Полностью отдался во власть её рук. Кончал с такой оттяжкой и силой, что мушки плясали несмотря на сомкнутые веки.

С трудом разомкнув глаза, стоя на коленях, смотрел на Варю. На её молочную и нежную кожу, залитую спермой. Выстрелил на аккуратную грудь. Такими темпами, от её разгорячённого вида, член не упадёт. Так и будет колом стоять.

Поднявшись с постели, пошёл в душ. Намочил полотенце и вернулся к ней. Стёр следы своего удовольствия и, откинув полотенце куда-то на пол, лёг. Прижал её к себе, к груди. Стиснул в объятиях, не желая выпускать ни на секунду. Снова всё тело дрожью охватило.

— Всё у нас хорошо будет. — проговорил негромко, несколько раз целуя в макушку. — Всё будет. У нас с тобой, вместе.

— Ты уверен в этом? — отозвалась шёпотом.

— Уверен. — я и правда уверен. Было бы желание, а оно есть. Потому что люблю её до потери пульса. — А ты?

— Не знаю, Никит. Страшно. — призналась, еле шелестя голосом.

— Не бойся. Справимся. Со всем справимся.

Мне тоже страшно. Пиздец, как страшно. И тем не менее, я наизнанку вывернусь, но склею всё, что успело дать трещину. Да, так как раньше, возможно, уже никогда не будет. Но кто сказал, что это «раньше» было лучше? Всё зависит от нас. И будущее может стать ещё лучше, хоть раньше и, казалось, что лучше просто невозможно. Возможно. Главное — хотеть.

Глава 23

Варя

Просыпаться с Никитой в одной постели было… не привычно? Но настолько тепло и уютно. Не одиноко.

Но несмотря на это тепло, меня не покидала мысль — что теперь будет дальше? Это перемирие? Мир? С одной стороны, я будто в облаках парила. С другой, было не по себе, что сломалась и плюнула на принципы и обиду. Ведь так усердно возводила стену между нами и сейчас она рассыпалась на мелкие осколки.

Одна часть меня рвалась к нему. Другая твердила, что могу обжечься. Что нужно десять раз подумать, прежде чем делать шажочки. «Шажочки», нелепо звучит, при условии, что ночью я влетела в Никиту со всей скорости и на полном ходу. Просто отдалась моменту.

— Проснулась? — раздалось у самого уха, пока я витала в мыслях, пытаясь анализировать произошедшее.