Не ходи в страну воспоминаний (СИ)

— Привет, — пожал Перу руку и кивнул мне, — я готов к новым открытиям.

— Что ж, не станем терять время.

— Я иду с вами.

— Зачем?

— Хочу это видеть, — ответил страж, и голубые прутья слева направо стали падать на нас.

По ту сторону так же светило солнце. Больше никаких чудес с небесными светилами не было, - небо казалось обычным, деревья тоже, только вот вместо самой больницы перед нами открывался вид на замок. Небольшой и несложный, построенный на вершине небольшого холма. Я сделала первый шаг, но Перу гаркнул:

— Стоп! Тебя предупреждали?

— Прости, — я обогнула Гарольда и подтолкнула его на дорогу впереди себя. — Вперед!

— Я иду первый?

— Да.

Как только на дорогу ступил он, и погода, и пейзаж, и время дня изменилось. Путь превратился в тропинку, поросшую бурьяном, она петляла, уходила сразу в сторону того дома, что виднелся вдали. Солнце чуть померкло, быстро-быстро погнав свое колесо к горизонту, отчего цвета пейзажа и длина теней стали тоже очень быстро меняться, как на ускоренном кадре. Но ночь не наступила, - диск раскалился докрасна, упал в кучевые облака, как в перину и расплылся закатом на востоке. Мягким таким закатом, летним, приглушенным.

— Чего стоишь?

Мы пошли гуськом друг за другом. Гарольд впереди, я последняя, а Перу между нами. Ни на страже, ни на мне, ни на самом Гарольде нисколько не изменилась одежда. Из-за этого состояния мне начинало казаться, что мы всего лишь выбрались за город погулять. На закат посмотреть, у воды посидеть, а теперь возвращаемся домой.

— Перу, — еле слышно шепнула я, а дома-то два… — заметив еще один, поправилась, — даже три…

— Это близкие, это не его, — он также негромко ответил.

— Рассказывать будете, куда путь держим? — донеслось от Гарольда.

— Там увидишь.

Мы шли в обход, тропинка явно была запутана специально, и если бы Гарольд не шел впереди, я уверена, мы с Перу непременно бы попадали в ловушки. Окна светились. У нас таких домов не делали, строение всем, начиная от плана постройки и заканчивая покрытием крыши, было непривычным глазу. Даже не столько глазу, сколько окружающей местности. Это был большой дом с большими окнами и двойными, открывающимися в разные стороны, дверьми. Много пластика и белого камня, гладкой облицовки, ставни открывались снизу вверх. Я разглядывала все в комплексе, вспоминая заодно фотографии из заграничных журналов, как мы подошли достаточно близко, чтобы услышать музыку. В доме играли на пианино или фортепиано, нечто лирическое и спокойное, как и подобает настроению вечера и тихого дома.

— Дальше один. Мы здесь подождем.

Гарольд окинул нас сомневающимся взглядом, но не сказал ни слова. Скрылся в дверях.

Страж кинулся подглядывать к окну. Мне пришлось поддержать Перу, чтобы он смог заглянуть.

— Хорошо иногда взглянуть в глаза самому себе, правда?

— Что там происходит?

Я тоже пыталась заглянуть в щель занавески. Страж, почти повиснув плечами на моих руках, пробормотал:

— Гарольд Галл такой человек, о котором никто посторонний не может сказать ничего, в чем не сомневался бы. В юности он был до приторности красив, избалован фортуной, беспечен и беспечален. Позднее, когда судьба стала выкидывать фортели, снимая с него стружку и кидая в полное забвение, он и внешне и характером… а, да что там, все и так знают его историю. Из далекого прошлого он умудрился оставить себе всего понемногу, - браваду, беспечность, искру в глазах, исчерпав вместе с этим все уроки судьбы по превращению Гарольда Галла в Гарольда Галла, - человека добившегося всего своими силами, замученного, одинокого, не унывающего ни при каких обстоятельствах.

— Господи, да теперь ты разговорился…

— Сахаринка, в его сердце есть музыка, которую мы слышим, а каким он увидит самого себя, это интересно.

— Давай уйдем.

— Я хотел сослужить тебе службу по дружбе. Тебе уже не важно, о чем пойдет разговор?

— Нет.

— Он перестал быть тебе интересен?

Я отошла от окна, поставив Перу на газон. Задумавшись, решила, что он прав.

— Да. То есть, нет, он мне по-прежнему интересен, но мне уже не важно, - какое значение он здесь занимает. Так, наверное, и нужно было с самого начала? У нас у каждого своя жизнь, и мы оба здесь наполовину реальны и наполовину вымышлены.

— А я? Насколько реален я, страж ворот?

— Пошли, подождем Гарольда на крыльце.

— Пошли, — Перу развел в стороны свои короткие руки, но когда мы уселись на ступени, от вопроса своего не отказался. — Так что ты думаешь?

— Ты тоже. Внутри настоящий, а снаружи - придуманный. Я и про Георга могу так сказать, помнишь того мальчишку-воина на балу?

— Конечно.

— А вот он наоборот. У него какая-то своя жизнь, а вот внешне он копия один мальчишка… но лет прошло много и я не сразу узнала его.

— А остальные?

— Про остальных не знаю, признаюсь честно. Перу, а что за дома рядом с этим?

— Семья…

Мы оба решили, что это здорово, что семья. Когда есть настолько близкие сердца, жизнь счастливее.

Путь к сердцу