Не ходите дети...

Разговор с Какакой оставил неприятный осадок, и Андрей старался не вспоминать о нём. Но попробуй не думать о белой обезьяне, когда мысли сами к ней возвращаются. Нет, ну в самом деле, что ж это за мужик? Боевой командир, рангом никак не ниже нашего майора, а у себя дома с каким-то бандитом-одиночкой справиться не может. А рассказывая про шайку разбойников, побледнел так, что рядом с ним сам Шахов негром покажется. Да ладно разбойников, даже грязной ложки и то испугался. Духи у него кругом, понимаешь ли, младенцы, невинно убиенные, и прочая хрень. Тёмный человек, что с него возьмёшь.

Хотя, если разобраться, одну умную мысль Какака всё ж таки из себя выдавил. За каким, интересно, лешим Шахову неверную дорогу к колдуну показали? Может, в свите Сикулуми никто не слышал про этого Зембенкулу? Или, наоборот, всё про него знают, потому Андрею через брод идти и посоветовали. Хотели, чтобы они непременно встретились. А что – не так уж и глупо. Местные со Стражем связываться опасаются, пусть тогда чужак порядок наведёт. В случае чего, его не так жалко будет. Правда, не похоже, чтобы вождь и своих-то сильно жалел. Ну так не один он такой.

Да и Шахов всё равно с заданием справился – всех врагов перекалечил, переправу обеспечил. Обидно только, что его опять в тёмную использовали. Но возвращаться и требовать платы за работу как-то не хотелось. Хотелось, чёрт возьми, домой. К родным берёзкам, стриженым газонам и мерседесам. Или даже к какой-нибудь задрюченной, набитой под завязку пассажирами маршрутке, воняющей некачественным бензином, потом и перегаром. Это ж привычная вонь, своя, русская!

Андрей остановился на взгорке и принюхался. В чужой африканской саванне пахло тоже отнюдь не розами. Пахло горелым деревом. Не лёгким дымком от костра, а гарью, пожаром. И чем-то ещё, трудноуловимым, но особенно неприятным. И доносился запах с той стороны, где по расчётам Шахова должен находиться крааль Бабузе. Совсем близко должен находиться, километрах в двух-трёх. Ошибиться на большее расстояние в стране кумало сложно – десятилетний пацан её за два дня из конца в конец пройдёт. При мысли о детях Андрей забеспокоился ещё сильнее и рванул на запах со всех ног, не разбирая дороги, через кусты и овраги.

Он быстро сбился с дыхания, пару раз споткнулся, на ходу громко и от души выматерился и от этого стал дышать ещё тяжелее. Гулко отдавались в висках удары сердца, суматошно скакали в голове мысли. Нет, не может быть! Мало ли что этот бздиловатый Какака рассказывает. Да и далековато отсюда до сожжённого крааля Кукумадеву. С какой радости разбойники сюда попрутся? Может, это просто кустарник где-то поблизости выгорел. Ведь росли же возле становища кузнеца какие-то кусты. Зачем сразу о плохом думать? Может…

Нет, теперь уже не может. Вот он, крааль Бабузе. Вернее, то место, где он стоял. Чёрный, ровный выжженный круг на склоне невысокого холма. Слишком ровный для обычного пожара. Серый пепел, лениво перекатываемый ветром. И вдоль границы пепелища множество звериных следов, напоминающих собачьи. Гиены. Падальщики. Трупоеды.

Андрей судорожно сглотнул, потом попытался сплюнуть, но слюны не было.

Может быть, у кумало такой обычай – перебираясь на новое место, сжигать прежнее жилище. А гиены? Допустим, они доедали сдохшую корову. Отчего сдохшую? Ну, мор какой-нибудь. Поэтому Бабузе и решил переселиться, пока всё стадо копыта не отбросило. А возможно, и не только стадо. И крааль он, получается, сжёг для того, чтобы зараза дальше не распространилась?

Вроде бы всё сходится. А с Кукумадеву та же беда приключилась, так что ли? Хорошо, пусть так, но почему тогда Какака про эпидемию ничего не знал? Он ведь боялся всего на свете – и злых духов, и разбойников, но только не мора. Хотя, кто сказал, что причина в обоих случаях должна быть одной и той же? Там, может, действительно разбойники деревню сожгли, а здесь – сами жители от болезни спасались.

Но раз так, то они наверняка оставили бы какой-то знак, где их искать. Но Шахов нигде не видел никаких подсказок. Ни на пепелище, ни в окружающем его кустарнике. Хотя… вон там, в просвете между двумя кустиками акации что-то темнеет. То ли любопытный бабуин, то ли… А что тут, собственно, может быть интересного? Или хотя бы съедобного. Ну-ка, покажись, кто ты есть?

Андрей успел сделать всего пару шагов, как бабуин поднялся на задние лапы и рванул в заросли. Нет, врёшь, не уйдёшь! Он определил направление, в котором скрылся неизвестный, и бросился напрямик через колючие кусты. В расчётах он не ошибся и через минуту догнал беглеца. Не пришлось даже демонстрировать прыжок гепарда, чтобы сбить его с ног. Жалкий, измазанный пеплом и глиной, закутанный в лохмотья негр сам остановился, почувствовав, что ему не скрыться от преследователя. Он съёжился, поднял руки, защищая голову от возможного удара, но даже и не думал сопротивляться. А Шахов, наоборот, руки опустил. Обижать убогих не в его принципах.