Не ходите, дети...

– Тогда забирай чуть правее, – посоветовал кумало спутнику. – Во всей округе я знаю только одно место, где можно укрыться от воинов Сикулуми. Это лес на горе Нгоме. Говорят, там сейчас обосновались разбойники.

Андрей сбился с шага. Опять разбойники! Не многовато ли их развелось в крохотных владениях вождя кумало? Хотя каков поп, таков и приход. Почему бы, собственно, и нет? Ему, чудом избежавшему смертного приговора, теперь самая туда и дорога. По крайней мере на первое время, отсидеться, пока не прекратятся поиски беглецов. А потом нужно еще раз попытаться выдернуть Гарика из этого гадюшника. Значит, решено. Да и Бонгопе, если разобраться, больше податься некуда. Разве что уйти в другое племя. Но это уж пусть он сам решает.

– Ты пойдешь со мною? – на всякий случай уточнил он. – Вот и славно. Только сначала Мзингву заберем, он меня в пещере у реки дожидается.

– Да, я знаю, – кивнул сын Бабузе. – Я говорил с ним.

Как это – «говорил»? Когда он успел повидаться со Мзингвой? И как вообще нашел эту неприметную пещерку? А впрочем, это Андрей так решил, что о ней никто не знает. А Бонгопа-то местный. Небось в детстве все берега вокруг облазил. А может, и сам ее для какого-нибудь тайника использовал. И был приятно удивлен, встретив в своем секретном месте старого знакомого. Но раз уж они встретились, значит…

– Значит, он тебе все рассказал?

Бонгопа не ответил, а Шахов не рискнул переспрашивать. Бывают такие минуты, когда лучше помолчать.

* * *

Позже Бонгопа все же разговорился. Возможно, потому что молчал Мзингва. А это – для тех, кто знавал парня прежде, – труднопереносимое зрелище. Бывший шофер выглядел совсем потерянным. Он даже не поинтересовался, куда его ведут. Немного огорчился, что не сразу в Дурбан, но протестовать не стал и все последующие рассказы выслушал с равнодушным, отсутствующим выражением лица. А может, и вовсе пропустил мимо ушей, сосредоточившись на собственных, видимо, не очень веселых мыслях.

Но сын кузнеца упрямо обращался именно к Мзингве, надеясь хоть как-то его расшевелить. Об отце и других родственниках он, понятное дело, не вспоминал. А вот про разбойников сообщил немало интересного. Пожалуй, даже с избытком.

По его словам, лихие люди поселились на горе Нгоме недавно, недели две назад. Сначала их там было не больше полутора десятков, а сейчас численность шайки, по всей видимости, перевалила за сотню. Разбойники построили в лесу настоящий большой крааль и живут там обычной для здешнего народа жизнью. Мужчины ухаживают за скотом, женщины следят за домом и копошатся на крохотных участках, засеянных кукурузой. Правда, женщин и детей в лагере совсем мало. А мужчины, помимо пастушеских обязанностей, заняты грабежом соседей. Которые, не будь дураки, постепенно перебираются от подножия горы в более безопасные места.

В состав шайки в основном входят кумало, но есть также ндвандве и даже несколько сибийя.

– Брат, а не слишком ли много ты про них знаешь? – не удержался от ехидного вопроса Шахов. – Обычно слухи не бывают настолько подробными.

– Ну да, – согласился Бонгопа, ничуть не смутившись. – Это не только слухи. Приходил тут один к нам в военный крааль, уговаривал в разбойники уходить.

Агитатор, стало быть? Ну-ну, интересно. И чем же он собирался солдатиков соблазнить? Мир – народам, земля – крестьянам? Или нет, они же тут скотоводы. Значит, каждому по корове.

– А зачем вам уходить? – подзадорил рассказчика Шахов. – Вы же служите вождю.

– Я больше не служу Сикулуми, – отрезал Бонгопа и отвернулся.

Нет, так нельзя. Парень сейчас замкнется и ничего больше не скажет. А у него наверняка есть еще любопытные сведения.

Андрей ухватил спутника за плечи и без лишних церемоний развернул лицом к себе:

– Извини, я не хотел… Но все-таки, что он вам еще говорил?

Бонгопа недовольно повел плечами, словно там до сих пор находились пальцы Шахова. Словно сбрасывал их с себя. Но обиды не затаил, ответил:

– Говорил, что их предводитель скоро станет самым главным вождем среди всех нгуни. И тогда каждый, кто хоть раз обидел его мать, пожалеет, что вообще родился на этот свет. А Сикулуми – ее главный враг, и все, кто ему служит, обижают Нтомбази и поэтому станут врагами ее сына.

– Слушай, Бонгопа, – перебил его Андрей, – что-то не нравятся мне эти разбойники. Опять воевать – надоело. Может, не пойдем?

– А куда нам еще идти? – ответил воин вопросом на вопрос. – В другом месте люди Сикулуми нас сразу отыщут. И потом, попросись мы в любое другое племя, все равно пришлось бы как-то отблагодарить хозяев за гостеприимство. А что у нас с тобой есть, кроме ассегаев?

Да, тут он, пожалуй, прав. В конце концов, разве кумало не того же потребовали от Шахова чуть ли не при первой встрече? Раз ты в стае – отправляйся вместе со всеми на охоту. И слушайся вожака. Если велят казнить обидчиков его любимой мамочки…

– Подожди, как ты сказал – Нтомбази? А при чем здесь она? Да и ее сын тоже. Он вообще на самом деле умер.