Не ходите, девки, замуж… или… ЛОШАДЬ БОЛЬШАЯ

Саму же Василису после всего пережитого кошмара, который, впрочем, в нашей стране, пусть и в разной степени, переживала практически каждая рожающая женщина, имя на тот момент интересовало как раз меньше всего, главное, что девочка здоровенькая и всё наконец-то позади! Из роддома девушка возвратилась удивительно тоненькой, десяти килограммов от прежнего до беременности веса как не бывало. Контраст казался впечатляющим – из дышащей упругим налитым телом дивчины в один миг превратилась в хрупкого светлого эльфа с огромными, на фоне спавших щёк, синими глазищами.

Довольный Михей показательно дефилировал вокруг супруги этаким воркующим голубком, вроде как всё наглядеться не мог. Развалившись в кресле, нога на ногу, распустив губы ватрушками, пьяненько восторгался, громко призывая тёщу в свидетели:

– Мамуль, ты только посмотри какая у меня жена?! Красавица! Посадить бы её в красный угол и только любоваться!

«Урод… – отвернувшись в сторону, морщилась Васька. – Знала бы только мама, что зятёк любимый за её спиной вытворяет… На фиг мне его дифирамбы?» – за красивыми словами мужа, как правило, следовали поступки отнюдь не столь прекрасные, но хоть руки распускать тот на время прекратил, и то радовало, держал в повиновении лишь угрозами расправы да шептал тайком мерзости всякие.

Вот таким образом и получила дочурка имя – Наталья. Наташа… Замечательное, красивое… никто не спорит, тем более сам отец выбирал, вроде как проникнувшись рождением ребёнка, может быть, остепенится хоть немного? Свежо предание… Натка интереса у Михея не вызывала, он казалось, дочку в упор не замечал, ограничив своё участие выбором имени. «Вот когда вырастет, станет ей лет четырнадцать, тогда и покажу, какой у неё папка замечательный! Подарками завалю!» – комментировал своё поведение. «А сейчас, выходит по всему, дочка тебе без надобности? Пусть пока без твоей помощи и заботы подрастает!» – недоумевала Василиса, впрочем, не особо сильно удивляясь поведению супруга, давно поняв, что тот собой представляет. По какому-то наитию сама вдруг стала называть малышку сокращённо – Туся. Ну вот не лежала душа к выбранному имени, хоть тресни! И как оказалось впоследствии, интуиция не обманула – назвал Михей дочку, первенца своего, в честь любовницы… «Ну он и сволочь…» – противно и муторно свербило на душе, до тошноты, словно чего-то несвежего поела или на кусок… наступила…

Гулял муженёк неслабо, причём с первых месяцев её беременности, тщательно скрывая свои похождения от тёщи. Жену-то он не боялся, а вот «мамуля» такого пендаля могла зарядить, что оказался бы на счёт «раз» за порогом!

– Да-а-а-а! – с пеной у рта доказывал тёще, стоило его чуть прищучить, когда ворона на хвосте доносила очередную сплетню до женщины. – Я пью, но не гуляю!

– Мих, ну ведь врёшь! – сомневалась та. – Ведь видели тебя в частном секторе, как выходил от разведёнки одной поздно вечером!

– Какая гадина на меня опять поклёп наводит?! Соседка, небось, тётка Зина, в каждую бочка затычка! Не, ну всё баба знает! Она хоть спать успевает или с биноклем дежурит?

Короче, отпирался парень вовсю, и попробуй докажи. Сознался же сам, уже когда Туська подросла и терять ему на тот момент стало нечего. «Ну да, любили меня бабы… – с самодовольной физиономией щерился, красуясь горделиво. – Ох, тёща, ну и погулял я тогда!» Пассией его первой случилась тётка одинокая, не первой молодости, много старше его самого – разбитная и вседоступная, с которой весело проводил время за бутылочкой вина и в постели.

Но сейчас Васька об этом не догадывалась, а сердце инстинктивно противилось выбранному имени, потому с её подачи так и закрепилось, так и повелось – Туся да Тусечка.

Занятия начались, и надо было срочно что-то решать.

– Мам, ну чего, мне академку брать? – решила посоветоваться с матерью. – Что делать-то? Туську куда?

– Учись давай… как-нибудь, даст Бог, справимся… – вздохнула женщина. – Договорюсь я с начальством, попрошу одни ночные смены, так что днём присмотрю за ребёнком.