Не ходите, девки, замуж… или… ЛОШАДЬ БОЛЬШАЯ

И Васька поспешно уехала на занятия. Попросту сбежала, оставив вместо себя бабушку. Мучила ли её совесть? Как ни странно, но в тот момент угрызений этой настырной барышни она не испытывала. Неимоверное облегчение, будто гора с плеч скатилась, стоило ей вырваться из больничного бокса и передать дочку на попечение матери.

Впоследствии девушка безжалостно корила себя за чудовищный поступок, попросту сжирала самоё себя, сожалея о проявленной слабости, но сделанного не воротишь. Искала себе оправдания в том, что, дескать, не на чужого человека бросила дочурку, да и матери своей родной доверяла больше, чем себе, полагаясь на её опыт и умения. Через много лет женщина как-то сгоряча, рассердившись на повзрослевшую внучку-подростка, в ссоре попрекнула девочку: «Да ты мне должна быть благодарна до конца дней своих! Если бы не я – не жить тебе! Вымолила тебя и выходила! Знала бы, что так себя вести станешь, – не стала бы спасать!» Так оно и было… Василиса была безмерно признательна матери за помощь и за тот благородный жест, жертвенный в какой-то степени. «Но тыкать этим именно Туське совсем не стоило… не по адресу упрёки… Да и вообще, разве можно такое говорить?» – страшно разобиделась тогда на мать.

Но это было много позже. Сейчас же, проявив истинную любовь и огромное сострадание не словом, а реальным действием, женщина осталась в больнице. В качестве кормилицы от Васьки проку ноль – молоко перегорело чуть раньше после жесточайшего мастита с температурой за сорок, поэтому Тусю пришлось посадить на смеси и геркулесовый отвар. Впрочем что толку, кроме специальных растворов, девочке ничего другого врачи не позволяли давать. Пока суд да дело, а ребёнок-то погибает прямо на глазах, угасая с каждым днём! Тянуть и дальше хирурги не рискнули – честно предупредив, что шансов на выживание практически нет, увезли задыхающуюся от кашля, горящую в лихорадке малютку в операционную. По всему видно, что и делали операцию лишь для «галочки», шов на животе остался кривущий, края некрасиво наползали один на другой, будто пьяный портной постарался, зрелище не для слабонервных. Но их ребёнок, Васькино выстраданное сокровище, вопреки всем прогнозам остался жить!

Где-то через неделю, закончив колоть малышке курс антибиотиков и успешно справившись с бронхитом, её выписали домой. Василиса до конца своих дней не перестанет помнить всё хорошее, что сделала для неё тогда мать, в трудный период став незаменимым помощником и надёжной опорой и ещё несколько месяцев помогая выхаживать внучку. Даже лишь только за это была готова простить женщине все свои детские обиды! Ведь именно её и Господа Бога девушка благодарила за спасение своей дочки…

Жизнь потихоньку стала налаживаться и входить в привычную колею. Каждый в семье занимался своим делом, у Василисы же это – ребёнок, дом, учёба… Сама она уже втянулась в новый ритм, в полной мере ощущая себя матерью и с нежностью вдыхая ни с чем не сравнимый аромат детского тела, безумно радуясь, что дочурка активно пошла на поправку, набирая вес на бабушкиных кашах и догоняя сверстников. Михей… А что он? В отношениях между супругами ровным счётом ничего не поменялось, и рождение дочери, которую, казалось, муж вовсе не замечал, теплоты и понимания не прибавило.

Глава восьмая

Весна в этом году выдалась затяжная, напоминая о прошедшей исключительно суровой зиме продуваемыми насквозь ветрами, островками заледеневшего снега в придорожных канавах да серостью неба, затянутого хмурыми тучами. Погодка… бррр… Тусечка постоянно простывала и кашляла, давал о себе знать перенесённый несколько месяцев назад бронхит. Сквозняки гуляли по квартире и, сколько ни утепляли окна и балконную дверь, казалось, находили малейшую лазейку, чтобы незаметно подкрасться к ползающей по полу с игрушками девочке. Василиса с самой зимы только тем и занималась, что боролась с соплями и сухим лающим кашлем дочурки.

А в начале мая неожиданно прикатили свекровь со свёкром, впервые увидев восьмимесячную внучку. Прознав же о проблемах со здоровьем у ребёнка, тут же предложили забрать девочку к себе на море на целых три месяца!

– Соглашайся, Васенька! – уговаривала свекровь.

Хорошая женщина, добрая, пребывавшая всегда в хорошем расположении духа и по-матерински сочувствующая невестке, подозревая, насколько той несладко приходится с её сыном.

– Ну как же я без неё-то… – упиралась рогом.

– Доченька, ну ты сама пойми! Девочка ослаблена, у вас тут климат сырой. Самой тебе сейчас не уехать с ней, пока занятия не закончатся… Выпускные экзамены ведь в этом году?

– Ну не совсем выпускные, просто экзамены и зачёты, как обычно… С этой осени практика, а потом уже выпускные!

– Ну вот видишь! Тебе готовиться надо! А у нас внучке хорошо будет, уезжали – ягода вовсю пошла, фрукты, овощи! Солнце, жара, да и море уже тёплое, сезон купальный открыли!

– Вася, огороды скоро начинаются, так что на меня особо не рассчитывайте! – вмешалась и напомнила мать.