Не красавица

Прикусив губу, с колотящимся сердцем разглядываю одинокую скамейку, приютившуюся неподалёку от подъездной двери. Написать СМС — это не преступление. А если Дан не ответит, я наконец перестану витать в облаках и пойму, что это всё… Всё — в смысле нужно перестать выдумывать то, чего нет, и каждый раз, проходя мимо приёмной, крутить головой по сторонам. Ничего, как-нибудь справлюсь. Ведь прожила же как-то двадцать четыре года.

Дзинь!

«Приятно, что ты думаешь обо мне даже в нерабочее время. Мои дела хорошо. Чем занимаешься ты?»

20

— Вам повторить? — с вежливой улыбкой интересуется девушка-официантка, указывая на опустевшую чашку. 

— Нет, спасибо, — отказываюсь я, мотнув для верности головой. — Наверное, можно принести счёт.

Девушка уходит, а я, похрустев пальцами от волнения, снова перевожу взгляд в окно. От былой тоскливости и потерянности не осталось и следа, а под кожей искрит настоящее электричество. Хочется приложить ладонь к груди, чтобы хоть немного унять его непрекращающуюся вибрацию.

Издав глубокий нервный вдох, разблокирую телефон и в очередной раз смотрю на экран с развёрнутым на нём сообщением. Просто чтобы убедиться, что я ничего себе не выдумала. 

«Дождись меня в каком-нибудь кафе. Прогуляемся».

Дан. Вот так легко согласился приехать и провести со мной время. 

Волнение достигает пика, когда в окно кофейни ударяют голубоватые лучи автомобильных фар и на парковку, переливаясь глянцевыми боками, закатывается длинный чёрный седан. Сомнений нет. Чудо случилось, хотя за двадцать минут, проведённых здесь, я успела придумать массу причин, по которым Дан не сможет приехать. Просто чтобы не слишком разочаровываться. 

Перевожу взгляд за стойку, где обслуживающая меня официантка непринуждённо кокетничает со светловолосым бариста и совсем не торопится принести обещанный счёт, и взмахиваю рукой. Ну что за отношение к посетителям? В зале ведь никого, кроме меня, нет. Просто дайте расплатиться и можете хоть венский вальс между столами танцевать.

Девушка ловит мой взгляд и, опомнившись, сосредотачивается на кассовом аппарате. В этот же момент хлопает дверь и внутрь заходит Дан. 

Ну что это за реакция у меня такая? Сердце при виде него съёживается и потом так резко расправляется, что в груди становится тесно. Разве можно так реагировать на живого человека? Вот это дребезжание под рёбрами, растущий восторг вкупе с фанатичным любованием чужой внешностью и безграничная радость — разве не перебор? 

Дан оглядывается по сторонам и, заметив меня, с улыбкой идёт навстречу. 

«Пожалуйста, Таня, будь умницей и не веди себя как тогда, в офисе, — беззвучно заклинаю я себя по мере его приближения. — Смотри прямо, не смущайся». 

Господи, почему я не додумалась спросить, есть ли в этом кафе шампанское? Вот что нужно было пить, а не этот прогорклый дрянной кофе. 

— Привет. — Машинально растираю предплечья, чтобы было чем занять руки, и тоже улыбаюсь. — Сразу нашёл меня, или пришлось поплутать? 

Нет, это не импровизация, а заведомо заготовленный вопрос. И да, это лучшее из того, что я смогла придумать.

— Ты ведь сбросила мне координаты, а они редко ошибаются. — Дан кивает на мою чашку и приподнимает брови: — Кофе так поздно? А что там с режимами сна?

— Пожалуйста. — Подоспевшая официантка услужливо кладёт счёт на стол и стреляет глазами в Дана.

Я сквозь землю готова провалиться, когда он, опережая меня, заглядывает внутрь потрёпанной коричневой папочки, опускает ладонь в карман и затем вкладывает в папку купюру, вчетверо превышающую стоимость чашки кофе. Хотела ведь заплатить раньше. Просто кто-то ставит флирт выше рабочих обязанностей.

— Спасибо большое, но не стоило, — смущённо говорю я, когда девушка исчезает вместе с деньгами. — Я планировала заплатить до того, как ты появишься.

— Сколько неловкости и объяснений из-за чашки кофе, — усмехается Дан и кивком указывает на выход. — Идём? А то машина заведена, а бензин сейчас дорогой. 

Смутившись, я торопливо подхватываю сумку и, лишь когда встречаюсь с ним взглядом, понимаю, что Дан откровенно веселится. 

— Извини, вечером плохо воспринимаю шутки. Но поторопиться действительно стоит, хотя бы для того, чтобы сократить время выброса выхлопных газов в атмосферу.

— Узнаю Таню, — посмеивается он, непринуждённо касаясь ладонью моей поясницы. — Голодная? Я бы поел.

— А я так поняла, что ты из дома едешь, — выпаливаю первое, пришедшее в голову, и только потом осознаю, что сморозила очередную глупость. 

То, что в моём холодильнике всегда есть что-то съедобное, не накладывает на Дана обязательство готовить.

— Так и есть, — подтверждает он мою мысль. — Поэтому я и говорю, что голоден.

Очутившись в машине, за рулём которой сидит уже знакомый мне водитель, чувствую себя немного свободнее. Это полумрак меня раскрепощает. Не нужно беспокоиться, что Дан замечает мои то и дело вспыхивающие щёки, и ещё при желании можно симулировать увлечённость дорогой. 

— Мне нравится, как пахнет в салоне, — признаюсь я, одёргиваю юбку. — Кедровыми орехами.