Не кричи...(СИ)

Мне хватит одной секунды чтобы вынуть пистолет. Ещё секунда, чтобы снять его с предохранителя и навести на незнакомца. С оружием он явно знаком не понаслышке, так как ни один мускул не вздрагивает на довольно приятном, хоть и костистом лице. Трехдневная небритость, пара коротеньких шрамов — один над бровью и один на скуле. Высокая, по моде, причёска. Всё же этот взгляд… Цепляет, однако. Я видела такой взгляд у моего бойца, капрала Арнольда Варрана. Мы с ним прошли Иракскую военную кампанию и вернулись спустя шесть лет. Глаза человека со смертью на «ты».

— Из Вашингтона в Мак-Аллен, в приют Пресвятой Девы Марии.

— Какое-то дело?

Допивает не спеша кофе, и выкидывает бумажный стаканчик в рядом стоящий мусорный бак. Отлипает от стены.

— Офицер, меня в чем-то подозревают? — походка тяжёлая, будто выходит на боксерский ринг.

Едва заметно разбалансирован на левую ногу. Двигается порывисто, выверенно, травму не замечает, значит очень давно с ней. Знает своё тело на отлично, собран, готов к любым неприятностям. Судя по сбитым костяшкам и узловатым пальцам — контактный боец ближнего боя. Мизинец на левой руке сломан. С таким нужно держать ухо востро.

— Любого человека можно в чём-то подозревать.

— Вы не представились, офицер. С кем имею честь общаться?

— Капитан третьего ранга полиции Сан-Диего, Нина Морелли. Предъявите документы, сэр, — вынимаю из специального кармашка золотую звезду техасского рейнджера.

Мужчина кивает, и в ответ протягивает бумажник. Брок Рамлоу, пятьдесят один год. Так-так, права получены в столице, но это и так ясно. Неплохо выглядит для своих лет, даже очень неплохо…

***08.21.2018 12:04 a.m

Теперь мне совершенно понятно, что Рамлоу был в доме Форестов. Куда не кинь взгляд — везде следы борьбы, смазанные капли крови, разбитая посуда. Тяжелые ботинки, размер десять с половиной, судя по протектору — армейские либо специализированные. Похожий протектор у ботинок задержанного. Криминалисты снимут отпечатки со всех поверхностей и завтра утром можно будет предъявить ему обвинение. Правда, вот в чём? Кровь на футболке действительно принадлежит ему. Кровь в гостиной Форестов ещё подвергается анализу. Да и тела пока нет. Необходимо как можно скорее найти Мэри Форест. Иначе придётся выпустить этого ублюдка из камеры. Это может оказаться фатальной ошибкой. Я больше не хочу этого допустить.

Прямо перед служебным автомобилем на обочине из темноты возникает туша «Кадиллак Эльдорадо». Огромная, тяжелая машина сползла передними колесами на щебень. Габариты не горят. Это как минимум подозрительно. Мельком бросив взгляд на часы, глушу двигатель. Время позднее, эвакуатор уже не работает, и возможно, водителю требуется помощь.

Подсвечивая себе под ноги фонариком, направляюсь к кажущемуся чёрным в свете фар «Кадиллаку». В салоне автомобиля пусто, двери заблокированы. На малых оборотах урчит двигатель, горит призрачным зеленоватым светом приборная панель, отбрасывая блики на кожу сидений.

За спиной раздаются быстрые лёгкие шаги, и я почти успеваю обернуться. Треск электрошокера. В воздухе разносится свежий запах озона и барбекю, и что-то больно жалит между лопаток, прямо сквозь тонкую ткань форменной рубахи. Вспышка в глазах и темнота…

08.21.2018 12:04 a.m

Я не в курсе, как должны работать полицейские участки, но думаю, что совершенно точно должен оставаться какой-нибудь дежурный, на случай экстренных ситуаций. И ведь она, чёрт возьми, происходит. В фойе раздаётся сперва приглушённая ругань, затем грохот. Звон бьющегося стекла. Короткий вскрик. Я уже на ногах, в дальнем углу камеры. Бежать некуда, остаётся сражаться.

— Здарова, командир! — хищная улыбка Роллинса не предвещает ничего хорошего.

— Джек, — киваю, — притащил с собой всю кодлу?

— О, нет. Только самые, так сказать, близкие. Ты кое-что украл у Пирса.

Я молчу, наблюдая, как у дверей моей камеры собираются некогда подчинявшиеся мне бойцы. Роллинс теперь возглавляет это сучье племя. Нет у меня никаких иллюзий в их сыновьей любви по отношению к бывшему командиру. Все натасканы мною лично, и я знаю каждого ничуть не хуже себя. Трое человек. Каждый здесь по велению сердца: Роллинс велел, и они повиновались. А уж Джек… Его сердце вместе с идеологией Пирса. Знатно запудрил ему мозги мировым господством, избранностью одних над другими и великой целью. Когда-то подобные лозунги уже звучали. В Европе. Годах эдак в сороковых.

— Тебе не идёт моя должность.

— Зато тебе идёт решётка… Где флэшка, Рамлоу?

— Последнее время я слишком часто слышу свою фамилию, — мотаю головой, — неужели ты думаешь, что она при мне?

— Отпереть замок, — командует Роллинс.

Я опираюсь спиной о холодную стену. Драке быть. Ни один из этих сукиных детей не сунется ко мне в камеру. Даже к безоружному. Слишком хорошо они знают, что я с ними сделаю. Не надо путать мой расслабленный внешний вид с выкинутым белым флагом.

— Выходи по доброй воле, Брок, — пока ещё просит Роллинс.