Не кричи...(СИ)

Я не хочу, чтобы Рамлоу видел мою слабость. Чтобы вообще видел какие-то мои эмоции. Он этого не стоит. Обхватывает меня за плечи и притягивает к себе. И я взрываюсь. Никто не пытался встать на мою сторону в спорах с отцом, до этого момента. Так себе поддержка, конечно, учитывая, что и по мне он танком прошёлся, но это лучше, чем жалеть меня и гладить по головке. Я не могу сдержать слёз, как бы не хотелось казаться сильной и уверенной. Они душат, накатывая волной вместе с ощутимым страхом за будущее.

— Отстань…

— Чего дуешься? Из-за упыря этого, папаши твоего? — ему удаётся развернуть меня лицом к себе, как бы я не сопротивлялась.

К чёрту моего папашу. К чёрту всё… Мне страшно. Что, если маньяк и правда убил бы меня? Если бы Рамлоу не подоспел вовремя, или решил пройти мимо? Что было бы с Алексом… Господи, ну какая же я дура! Вместо того, чтобы заменить ему мать я упивалась собственной злостью на отца и на весь мир, ища оправдание своему поведению погоней за убийцей сестры. Когда Алексу нужна была поддержка все от него отвернулись. В девять лет стать сиротой, даже не смотря на родственников… Это страшнее, чем как Рамлоу оказаться в приюте, не зная родной крови. Там хоть не ждёшь надежды. А у Алекса она всё это время маячит перед глазами… Что же я наделала?

— Я боюсь…

— А вот это уже хорошо. Это уже правильно… — прижимает меня так, что вот-вот затрещат кости, и я чувствую его запах, тяжёлый, грубый, такой же как он сам. — Нужно бояться.

— Но ты же ничего не боишься! — несу какую-то чушь.

Я не ожидала от Рамлоу поддержки. И от того ещё горше. Даже он — жестокий, озлобленный и беспринципный, — способен на настоящие искренние эмоции, и совершенно точно умудряется прочувствовать момент. Чутьё у него развито просто колоссально. И мне стыдно. Стыдно перед племянником, стыдно перед Клариссой за то, что не смогла стать Алексу кем-то больше, чем какая-то тётка, приходящая под утро с работы. Мне стыдно даже перед этим чёртовым Рамлоу за то, что он намного лучше меня. Лучше, хотя бы потому, что не стесняется себя, не стесняется обидеть других и говорит всё как есть, вскрывая гнойники словно скальпель.

— Ну, так это я. Мне и терять-то нечего, чтобы бояться, — я чувствую его дыхание на виске. — А тебе нельзя так, как я. У тебя вон какой парень…

Крепкие горячие руки сейчас кажутся самым надёжным укрытием во всем мире. И плевать, что он нестабилен психически, плевать, что он опасен. Сейчас эта опасность направлена во внешний мир, и мне мерещится, что в этих руках я словно у Христа за пазухой. Это ещё сильнее травит мне душу, выворачивая наизнанку. Я не понимаю, как, но выдаю ему свой самый главный страх:

— Я боюсь, а вдруг ты прав, и я — слабовольная дурочка…

— Давай-ка психоанализом займешься со своим психотерапевтом. Я максимум могу подзатыльник дать. Ободряющий.

Голос звучит насмешливо и одновременно ободряюще. Да, раздавать тумаки для поддержки у него выходит лучше всего. Пусть и словесные, зато встряхивает не хуже оплеухи. Под пальцами чувствую литые мышцы его спины. Под щекой ровно и сильно бьётся сердце. Какой же это кайф — быть слабой в руках такого, как он — уверенного, сильного, бесстрашного. Кажется, что с таким не опасны ни чёрт, ни бог. Жаль лишь, что он конченный псих, убийца и просто… охрененный мужик.

— Бери себя в руки, — отстраняет меня, едва заметно усмехаясь.

А в золотисто-зелёных глазах горит тревога. Что бы он мне не говорил, он всё-таки не так прост и однозначен. Есть там что-то под этими мускулами. Душа? Эмоции? Чувства?

— Брок, я правда боюсь. А что, если ничего не получится? Что, если мы его не поймаем?

— Ну, значит не поймаем, — пожимает плечами с таким спокойствием и равнодушием, словно это не великая проблема.

Может, так оно и есть? В это верится с трудом, но верится. По крайней мере его словам я верю. Надо взять себя в руки, он прав. А то что-то я совсем расклеилась. Мощнейший удар под дых может доставить человек с совершенно другим взглядом на жизнь. Это может перевернуть мировоззрение.

— Придумаем другой план. Давай, соберись. В участке сейчас кто-то есть?

Я принимаюсь искать ключи от офиса и от служебного автомобиля, быстро смахивая остатки слёз под бдительным взглядом машины смерти.

— Итак?

— Нет. Участок закрыт на доследование в связи с убийствами. Днём там были криминалисты и федералы.

— Чудно.

— Но сейчас там никого. Дежурный только, но ему моё появление до одного места.

— Отлично. Зауэр и ключи от машины верни. Радиостанцию ещё надо, напоминаю… — я всё ещё не очень хорошо понимаю, как он собирается искать маньяка с таким минимальным набором средств.

Даже федералы, имея в своём распоряжении спутники, всю базу данных и доступ ко всем камерам страны не могут вычислить маньяка третий год. Если Рамлоу это удастся, я поверю в то, что он — самый удачливый сукин сын на свете. Остаётся полагаться на его чутьё.

====== глава 6. ======

Однажды ты не вспомнишь ни моего лица, ни моего голоса. И это будет лучший день в твоей жизни.