Не кричите на детей! Как разрешать конфликты с детьми и делать так, чтобы они вас слушали

Кроме того, хрупкость психики заставляет детей, подвергающихся насилию, идентифицировать себя с агрессором, оправдывая его и становясь на его позиции. Речь здесь идет о необходимости каким-то образом выжить, а не о глубокой потребности. Дети настолько слабы, что для них единственный способ вытерпеть боль – это признать, что она справедлива и полезна: «Это делается для моего же блага». В результате, как подчеркивает Миллер во многих своих книгах, дети из поколения в поколение подвергаются насилию.

Я наказываю тебя для твоего же блага, – выговаривал господин директор. – И если я делаю тебе выговор или бью тебя – я делаю это для твоей же пользы». […] Каждый ребенок, подвергающийся дурному обращению, […] вынужден находить иную интерпретацию ситуации и стремиться видеть благожелательность там, где любой сторонний наблюдатель ясно увидел бы преступление. У ребенка нет выбора: если рядом с ним нет свидетеля, готового прийти на помощь, и он полностью во власти своих преследователей, ему остается только вытеснять эти воспоминания{17}.

Позвольте ребенку выпускать наружу свои темные стороны

Чтобы разорвать эту цепочку, нужно научиться различать конфликт и насилие.

Для взрослых это означает признать, что ребенок может испытывать агрессивные побуждения и чувства, в том числе к своим родителям и, неизбежно, к другим детям. Это не означает, что ребенок стремится к насилию. Напротив, дети, по крайней мере в течение первых шести-семи лет жизни, не обладают психокогнитивными способностями, необходимыми для совершения насильственных действий. Они не могут организовывать преднамеренную деятельность, и то, что родителям кажется агрессивными действиями, на самом деле является реакциями, вызванными неспособностью справиться со своими эмоциями.

Важно позволить ребенку вступать в конфликты: это поможет ему научиться при соответствующей поддержке оценивать, дозировать и сдерживать собственную агрессию.

Склонность к насилию появляется, когда ребенку не дают возможности выпускать наружу импульсы и чувства, когда взрослые посредством удушающих воспитательных методов, основывающихся на вызове у ребенка чувства вины, отрицают и подавляют его темные стороны. В этом случае ребенок, который не сумел научиться управлять внезапными вспышками ярости, будет испытывать стыд и стремиться дистанцироваться от собственных эмоций.

Парадоксальным образом, именно наш страх, что дети будут испытывать тягу к насилию, заставляет нас применять к ним принудительные меры.

Мне пишет воспитательница детского сада: «Что делать с детской жестокостью в ясельной группе? Некоторые малыши дерутся и оставляют на других детях серьезные раны. Родители недовольны, а мы уже не знаем, что делать. Как могут такие маленькие дети быть настолько агрессивными?»

Уже в ясельной группе детского сада некоторые виды поведения детей рассматриваются как жестокие. Приведем в пример кусающихся детей: неверно думать, что ребенок одного-двух лет, проходящий оральную стадию развития, кусает своего товарища по ясельной группе намеренно. Осуждение скорее поставит блок на данный тип поведения путем слишком ранней и принудительной коррекции, чем урегулирует его: одно дело – установить правила и запреты, другое – внушить ребенку чувство вины за испытываемые им эмоции.

Жестокости и насилия можно избежать, помогая детям ссориться правильно и принимая эмоции, проявляемые ими во время конфликтов.

Кроме того, детям необходимо ссориться: им нужно проверить границы личного пространства друг друга, испытать свои навыки и способности в отношениях с другими, научиться справляться с разочарованиями и несогласием, выработать эффективные стратегии взаимодействия с окружающим миром. Но детскую конфликтность часто воспринимают неправильно.