(Не) курортный роман (СИ)

— Слушай, Ростовцева, раз у нас все так стремительно развивается, может, мы и детей сделаем. По-быстрому, а?

— Сережа-а-а! — смеюсь, а сама думаю о том, как бы мы не уже…

Но судить об этом наверняка пока точно рано.

Глава 40. А что, если…?

Полтора месяца спустя…

Стеф

— Карамелька, ты где? — слышу сонный зевок в трубке. — Я проснулся, постель пуста.

— Огорчился?

— Хуже. Испугался! За медовый месяц успел привыкнуть, что ты и твоя соблазнительная попка рядом и доступны двадцать четыре на семь.

— С возвращением в суровую реальность, — вздыхаю я, активней перебирая ногами по лестнице вверх. — Сейчас моя попка бежит на совещание. Я уже жутко опаздываю. Третий раз из трех рабочих дней! Людоедовна меня, твоими ночными стараниями, скоро покусает за все мягкие места.

Это муж мой — директор фирмы, а я все еще старший дизайнер, которого все еще гоняют и в хвост и в гриву. Сережа еще после росписи предлагал устроить мне повышение и провести серьезную беседу со своим замом. Я отказалась. Личная жизнь — одно, а карьера — совершенно другое. И я не хочу, чтобы в офисе пошла «молва», что я добилась всего через постель и ЗАГС.

Сережа говорит, что это глупость. Отказываться от помощи того, кто может ее дать. Я упрямо стою на своем. В итоге за полтора месяца супружеской жизни мы ругались всего дважды. И оба раза по поводу работы. Правда, и применение потом было особенно… вкусным, жарким и интенсивным.

Эх, чертово совещание! А ведь я могла сейчас нежиться в постели. Под боком любимого горячего наглеца. Зацелованная, залюбленная и совершенно без сил.

— Передай Людвиге, что все твои части тела неприкосновенны. Особенно мягкие! Кусать могу их только я.

— Нет уж, пожалуй, это ты сообщишь ей сам, — хохочу я, живо представляя себе лицо Сережиного зама — с крючковатым носом, надменным взглядом и возмущенно хлопающее ртом, как селедка, выброшенная на берег.

— Заметано. Кстати, ты забыла про утренний кофе.

— Спасибо, но я заскочила в кафе у офиса и взяла на вынос.

— Нет, ты не поняла. Ты забыла принести его в постель любимому мужу, — хмыкает тот самый “любимый муж”. — Желательно в фартуке на голое тело.

Я закатываю глаза. И тут же расплываюсь в улыбке. Как прекрасно, что несмотря ни на какие штампы, Сережа — все тот же Сережа. В меру наглый, не в меру самовлюбленный, а теперь еще и безмерно «заботливый» муж. Но кофе в постель? Серьезно?

— Сережа.

— М?

— Я жена, а не гувернантка. Так что это ты забыл, — улыбаюсь я.

— Что?

— Встать на час раньше меня и приготовить мне романтический завтрак. Кстати! Сегодня вторник, — напоминаю я, заламывая бровь.

— Я по-о-омню, — поет соловьем в трубку мой муж.

— И?

— И?

— Время почти десять.

— Уже так много? Правда, что ли?

— Вот так у вас у всех мужчин, — вздыхаю я, открывая ключом дверь своего кабинета, — до свадьбы — романтичные принцы, закидывающими до самых ушей букетами, а после — женщина, где мой коф… — затыкаюсь. Потому что делаю шаг в свой кабинет и утыкаюсь взглядом в огромнейший… нет, самый огромный из всех огромных! Букет синих анемонов. Таких ярких, пышных и благоухающих, что в носу начинает щекотать и… и…

Апчхи!

— Карамелька?

Апчхи!

— Я…

Апчхи!

— Блин!

Апчхи!

Я пулей вылетаю из кабинета, захлопывая за собой дверь. Подпираю ее попой. Чешу красный нос, смахивая слезы из уголков глаз. В носоглотке все еще неприятно свербит. Подкатывает новая порция “чихов”. Что за нафиг?

— Стеф? — слышу обеспокоенное в трубке. — У тебя все хорошо?

— Цветы… они… просто потрясающие, Сережа, — шмыгаю носом. — Но, похоже, у меня на них аллерг…апчих! Да блин, теперь у меня потекла тушь…

— Черт, детка, прости! Кто же знал…

— Все… апчих! Все хорошо. Я и сама не знала…

Более того, в жизни у меня не было аллергии! Ни на что. Вообще. Совсем. И анемоны Сережа уже дарил мне однажды. Прошлой зимой, если быть точной. Тогда-то я и узнала о существовании таких цветов для букетов.

— Пожалуй, я подарю их Леонидовне, если ты не против? — кидаю в трубку, заруливая в женскую уборную на этаже.

— Почему ей? — смеется Сережа.

— К ней я точно заходить не буду! По крайней мере, по собственному желанию.

— Я позвоню и попрошу, чтобы она вынесла букет из твоего кабинета. Прости еще раз, Карамелька. С меня новый букет.

— Спасибо, дорогой, — чешу кончик носа. — Ловлю тебя на слове! Кстати, ты когда подъедешь?

— Через час. У меня две встречи. Встретимся на обеде?

— Конечно!

— Выпьем кофе, и, возможно, займемся кое-чем…

— Неприличным? — подсказываю я.

— У меня в кабинете установили классный кожаный диван.

— О, ты ужасен! — закатываю глаза, посмеиваясь. — Ладно, до встречи?

— До встречи, Карамелька.

— Целую, — чмокаю губами в трубку и отключаюсь.

Выкручиваю холодную воду в кране и обтираю влажными ладонями горящие румянцем щеки. Прохожусь тыльной стороной по лбу. Такое ощущение, что у меня жар. С чего бы это? Я еще утром заметила странную слабость в ногах, но списала ее на регулярный недосып.