(Не) люби меня

— Вам сказали правду, леди Сибилла проиграла партию из-за того, что слишком возомнила о себе, посмев гавкнуть на ее величество при короле. Что бы там ни было, госпожа Тегвин — истинная королева. Мудрая, проницательная, сильная. благородная. И король это видит и ценит. А Сибилла — всего лишь дешевка. Она и привлекла короля только… пылкой любовью. Как и вы.

— Вы забываетесь — воскликнула я, и гнев сразу излечил от головной боли.

— Но вы — совсем другое дело, — словно не услышав меня. Ланвен положила ожерелье на серебряное блюдо и достала пару колец — одно с таким же фиолетовым аметистом, а другое — подходящее по цвету, с кабошоном из густо-красного граната. — Простите мне мою дерзость, но я никогда не видела женщины. которая была бы настолько… — она задумалась, подбирая нужное слово, — живой.

Жизнь так и бурлит в вас. Жизнь, свобода, солнце, ветер, блеск драгоценного камня, твердость стали, нежность розы — все это вы. Вы привлекли не только пылкой любовью. Я понимаю его величество. Смотреть на вас — это как глотнуть свежего весеннего ветра. Какой мужчина устоит перед таким искушением?

Получить вас — все равно, что взнуздать ветер, — она покрутила в руке браслет из чеканного золота, но вернула его в шкатулку. — Надеюсь, вы правильно поймете меня. Вы — не леди Сибилла. И если сделаете ставку на короля, то точно не проиграете. А я помогу вам.

— Даже не знаю, что ответить, — ответила я, стараясь говорить спокойно, что давалось мне с огромным трудом. — Вы произнесли речь, достойную пылкого любовника. Только вам-то какая от всего этого выгода, девица Кадарн? Королева — ваша родственница, вам было бы разумнее избавиться от меня, чтобы ее величество не страдала, видя соперницу. Тем более, соперницу, которая, как вы пытаетесь меня убедить, имеет шансов больше, чем прежняя любовница короля.

— Королева в родственницах — не залог счастливой жизни, — она достала из сундука платье из лиловой ткани, с тонким поясом, затканным золотом. — Вот, это платье чудесно подойдет к аметистам, — прежде, чем снова поговорить, она полюбовалась сочетанием ткани и камней. — Тегвин была ко мне добра — забрала ко двору, платит содержание, но я всего лишь приблудная дочь, от простолюдинки. К тому же, некрасивая. А для женщины красота, порой, важнее родовитости и богатства. Что ждет меня в жизни? Я останусь старой девой, а если Тегвин согласится дать хотя бы небольшое приданое — может, какой-нибудь вдовец женится на мне из милости.

Но рядом с вами меня ждет совсем другое…

— Рядом со мной? — я слушала ее внимательно и настороженно, пытаясь понять ее замыслы и намерения.

— Если вы возвыситесь, — она расправила золотые кисточки на пояске лилового платья, — а вы уже взлетели невероятно высоко — вместе с вами взлечу и я. И из незаконнорожденной Ланвен из Кадарнов я стану компаньонкой метрессы дю Рой. возлюбленной короля. Ко мне будут приходить с просьбами передать вам прошение, чтобы выпросить королевских милостей. Те леди и лорды, что вчера смотрели на меня, как на пустое место, будут поджидать у дверей и заискивающе заглядывать в глаза, умолять… И я буду испытывать такое же удовлетворение, что испытывали сегодня вы, когда заставили Верея раздевать короля перед вашей постелью. Это было чудесно, — тут она улыбнулась, и улыбка была хищной, а не радостной. — Продолжайте так же, метресса. Но с королем будьте ласковы… время от времени.

— Вы говорите ужасные вещи, — произнесла я, качая головой. — Думаете, я получила удовольствие от унижения человека, которого считала своим мужем? Я любила Жозефа, а он меня предал.

— И вы отомстили, — подхватила Ланвен. — В свое время король тоже отомстил тем, кто убил его отца и разорил его ленную деревню. Нельзя позволять злу совершаться безнаказанно. И вы только что это доказали. Вы достойны короля, и он это чувствует. Он полюбил вас именно потому, что вы так с ним похожи.

— Ничуть! — воспротивилась я. — Он чудовище…

— Он всего лишь мужчина, — Ланвен звонко рассмеялась, взмахнув рукой. — Вы справитесь с ним, потому что в вас столько же внутренней силы. Справитесь, если захотите, — она перестала смеяться и подсела ко мне на кровать, — а я вам помогу.

Не бежать от короля, а возвыситься над ним.

Я смотрела на нее, не зная, что ответить. Внезапно я поняла, какую ошибку допустила королева, приставив ко мне свою родственницу, подобранную из милости. Она рассчитывала на покорную шпионку, а пригрела на груди настоящую змею, которая готова ужалить, выждав время и выбрав самое уязвимое место.

— Вы — страшный и жестокий человек, — сказала я, глядя на Ланвен во все глаза.

— Совсем нет, — сказала она тихо и проникновенно, будто предлагая мне участвовать в заговоре. — Это жизнь сделала меня такой. Как и вас, метресса. Но только мы сами решаем — подчиниться или бороться и победить, — она взяла меня за руку и пожала, словно предлагая скрепить наш странный союз.

Я осторожно высвободила пальцы из ее ладоней, Ланвен встала и отошла к столу, взяв блюдо с украшениями.