Не люби меня

– Разумеется, найду, но кто-нибудь с менее восприимчивым носом ни за что не выберется обратно.

– Рада узнать.

– Тебе нечего бояться, пока мы держимся вместе.

– Я пытаюсь. – Я старалась делать глубокие вдохи и выдохи, но мой метод не работал. Мне больше всего хотелось вообще не впускать в легкие удушливый запах пещеры, но Калхас наверняка не сможет спасти двоих. Поэтому я едва дышала, надеясь, что не потеряю сознание от каких-нибудь ядовитых испарений. Стук собственного сердца отдавался у меня в груди, в голове и пятках.

Мы обнаружили Робин спящей на подстилке из листьев. Выдохнув от облегчения, я рухнула на землю рядом с ней. Провела руками по лицу подруги, но она по-прежнему не открывала глаза. Я прижалась ухом к ее груди, пытаясь услышать сердцебиение. Оно равномерно стучало.

– Робин? – потрясла ее я. – Проснись.

Она не пошевелилась. Я снова взяла лицо подруги в ладони и задумалась, не ударить ли Робин по щеке, чтобы она пришла в себя. Агрий оглушил ее или накачал наркотиками? Этот тип был способен на что угодно.

– Что, если она больше никогда не очнется? – Как я объясню это ее матери? Она полагалась на меня. Я всегда была наиболее разумной из нас двоих. – Просыпайся, Робин, – умоляла ее. – Нужно уходить отсюда.

– Ты не сможешь ее разбудить, – положил конец моим тщетным попыткам Калхас.

– Что он с ней сделал? – прикрикнула на волка я, тут же пожалев об этом. Он просто хотел помочь.

– Обычный человек не может попасть в наш мир.

– Большое, конечно, спасибо, кто же я тогда? – Я смахнула волосы Робин с ее лица.

– Пусть Кейден и пытается убедить всех в обратном, но ты далека от нормальности.

– Звучит так, будто ты винишь во всей этой чуши с диафани меня.

– Конечно, нет, – огрызнулся на меня он. – После того как Агрий похитил ее и перенес сюда, она погрузилась в сон забвения. Робин очнется, когда вернется в ваш мир.

– Думаешь, он выкрал ее только ради того, чтобы выяснить, правда ли я диафани? Это из-за меня она в опасности?

– Это одна из причин, – ответил Калхас.

– Или Агрий считал, что Робин настолько дорога Кейдену, что тот согласится на его требования? – озвучила я свои самые мрачные предположения.

– В этом тоже есть смысл.

Из глубины темного туннеля раздался шорох, и по моей шее, сместившись к позвоночнику, побежали неприятные мурашки.

– Что это?

Уши Калхаса поднялись.

– Надо убираться отсюда!

– С удовольствием, – прохрипела я и подхватила Робин под мышки. Потом положила ее на спину Калхаса так, чтобы руки свисали по обеим сторонам его мохнатой шеи.

Шорох и треск приближались. Как будто по каменному полу волокли нечто очень-очень тяжелое.

– Держи ее крепко и не потеряй меня, – велел Калхас. – И не оборачивайся.

– Даже не собиралась.

Калхас быстро направился вперед, и мне было тяжело удерживать Робин у него на спине.

Волна еще более ужасной, чем раньше, вони накатила столь неожиданно, что меня затошнило и едва не вырвало.

– Беги!

Шорох позади стал громче. Что-то или кто-то с такой силой врезался в стены, что у меня под ногами дрожала земля.

– Если василиск найдет нас, то убьет.

Василиск? Ради его же блага я надеялась, что ослышалась. Если он просто решил меня припугнуть, то я голову этому волку оторву. При условии, что нам удастся выбраться из этой пещеры в целости и сохранности.

Шипение раздалось словно рядом с моим ухом. Свободной рукой я ощупывала стену туннеля. Так у меня, по крайней мере, не создавалось ощущения, будто я парю в открытом пространстве, хотя острые камни уже расцарапали ладонь. Мне не требовался свет, чтобы вообразить себе гигантскую змею. Ее толстое тело, острую как бритва чешую, светящиеся глаза. Она умела плеваться огнем? Я практически начала верить, что нас преследует Агрий в обличье белого змея размером с вытянутую руку. Я зажмурилась так крепко, что перед глазами заплясали алые точки, и подстроилась под шаг Калхаса. Лишь бы он знал, что делает.