Не любовница (СИ)

Забросил собранную коробку с вещами в багажник, сел за руль, завёл машину и задумался: куда ехать? Изначально собирался в гостиницу. Даже номер уже забронировал. Но… как представил, что сейчас приедет и окажется в полном одиночестве, то в мыслях сразу возникала бутылка коньяка. Михаил понимал, что наверняка начнёт пить. Если только…

Оксана. Едва Алмазов подумал о ней, сразу стало тепло, будто в непогожий и ветреный день выглянуло солнышко. Да, вчера они расстались не на мажорной ноте и сегодня вовсе не виделись, но… Вдруг Оксана всё-таки примет его у себя? Хотя бы на этот вечер. А лучше — на всю ночь.

И рядом с ней Михаилу точно будет легче, потому что он, кажется, всё-таки не просто влюблён…

Глава 75

Оксана

Всю пятницу Михаила не было на работе, и Оксана поймала себя на мысли, что скучает. Хотя он постоянно писал ей в мессенджер, но не о личном, а только по делу, если не считать утреннего пожелания хорошего дня и очередного стикера с синим котом. Оксана прекрасно знала, чем занимается Алмазов и где находится — в конце концов, она сама составляла ему рабочий график, — и понимала, что у шефа просто нет времени на переписку, но это не мешало Оксане скучать. А ведь впереди выходные, и Михаил ничего не сказал о том, что планирует увидеться… И это особенно удручало.

А ещё Оксана помнила, что Алмазов собирался поговорить с детьми и женой в пятницу, поэтому вечером даже не смогла поужинать — всё косилась на телефон, надеясь, что Михаил позвонит. Расскажет, поделится, попросит о встрече… хоть что-нибудь. Но телефон молчал, и Оксана засомневалась, что Алмазов осуществил задуманное. Наверное, всё-таки передумал после вчерашнего разговора с ней, понял, что до сих пор любит жену, решил наладить отношения. А что, почему нет? Почти двадцать лет брака просто так на помойку не выкинешь. Хотя… у Оксаниного отца получилось же.

Поэтому она, услышав звонок в дверь, и не надеялась, что за ней может оказаться Алмазов. И по этой же причине, уходя из кухни в прихожую, чтобы посмотреть в глазок, захватила с собой скалку. Мало ли — вдруг опять Коля заявился? Вчера к Ленке, сегодня к ней. Для такой шлюхи по натуре, кем был Оксанин бывший муж, подобное поведение — не исключение, а закономерность.

Увидев, что за дверью стоит вовсе не Коля, Оксана настолько удивилась, что и не подумала отложить скалку — открыла замок, по-прежнему держа её наготове, словно собиралась проломить Алмазову череп. Ну, при условии, что Оксана вообще допрыгнет до его головы.

— Ждёшь кого-то, Птичка? — поинтересовался Михаил, усмехаясь. Лицо у него было усталым, а на щеке красовались две длинные царапины, похожие на след от ногтей. Женских ногтей. — Или ты меня так решила встретить?

— Ой! — выдохнула Оксана и уронила скалку, попав себе по пальцу правой ноги. — Блин!

— Катастрофа ты моя ходячая… — Алмазов шагнул в прихожую, закрыл дверь и обнял Оксану, приподняв над полом — как всегда легко и непринуждённо, словно она ничего не весила. — То коробкой себе по ноге, то скалкой. Лучше бы мне по макушке треснула, я заслужил.

— Чем? — не поняла Оксана и тут же взволнованно поинтересовалась: — Ты… поговорил? Или?..

— Поговорил. — Он кивнул, резко мрачнея. — Видишь, красивый какой. Конечно, поговорил. Вообще не стоило мне, наверное, приезжать, надо было в гостиницу, как и планировал, но…

— С ума сошёл! — Оксана дёрнулась, высвобождаясь, и Михаил поставил её на пол. — Всё ты правильно сделал! Раздевайся, мой руки и проходи на кухню, ужинать будем. Или ты ел?

— Ел. Но мало и давно.

— Тогда сейчас вместе поедим. Я вообще не смогла поужинать, всё думала, как ты там, — призналась Оксана и, заметив, что после этих слов Алмазов чуть посветлел лицом, приободрилась. — Волновалась…

Она только и успела, что залезть в холодильник, пытаясь сообразить, что приготовить — к пятнице там было шаром покати, — когда Михаил вышел из ванной с блестящими от воды волосами, взъерошенный и настолько взбудораженный, что Оксана даже не удивилась, когда он, вместо того чтобы напомнить об ужине, вновь подхватил её на руки и понёс в комнату.

Хлопнула дверь кухни, Ёлка, зашипев, метнулась под кровать, и Алмазов, оглянувшись на кошку, прошептал:

— Кажется, мы её испугали…

Голос его был хриплым, он вибрировал и отзывался в Оксане дрожью всех частей тела, особенно там, между ног, где всё срочно требовало откровенных прикосновений.

— Не мы, ты. Но она привыкнет…

Больше Оксана ничего не успела сказать — Михаил положил её на кровать, медленно и осторожно, но на этом его осторожность закончилась. Быстрыми и какими-то лихорадочными движениями он начал раздевать и Оксану, и себя, откидывая вещи и не заботясь, куда они летят — собственным свитером едва не снёс с комода настольную лампу, — и целовал так жарко и настойчиво, причём не только в губы, что Оксана и сама начала сгорать от нетерпения.

Она понимала, что нежно и долго не будет — Михаилу была нужна разрядка после тяжёлого дня, но не возражала. И безумно удивилась, когда Алмазов вдруг остановился, прижался горячим лицом к её прохладному животу и простонал: