Не место для людей (авторская версия)

Нотти вскинула руку, лицо исказилось. Вокруг ладони вновь вскружился вихрь, поймал в свои объятия клинок, отклонил, отвёл; сталь звякнула о камень, а Нотти упала на колени, тяжело дыша и упираясь ладонями в землю.

Магия, чтоб её. Недовоплощённые создания Хаоса, чтоб их. Магия опасна, она нуждается в постоянном контроле, её нельзя выпускать на свободу!..

Эрик потянулся внутрь себя — и услышал тот тонкий мягкий зов, что вытащил его ночью из дома и заставил прыгнуть с обрыва.

Магии надо ставить заслон. Её надо держать в рамках. А излишки, особенно агрессивные, — купировать, когда нет другого выхода.

Братья рухнули на камень безвольными и бесформенными кучками, будто одежду набили мокрым тряпьём. Эрик помог подняться бледной Нотти, и они отступали от останков, пока не дошли до грузовика, тоже начавшего разваливаться — Нотти вдруг нырнула в кабину, через секунду вернулась с тяжёлым кожаным рюкзаком.

— Такие кабаны без еды не станут ездить!

В следующий миг машина окончательно осела, превратившись в груду железа и досок.

Кажется, у него, Эрика, появилось оружие против странных обитателей Крайнего Востока. Тоже странное, но действенное.

Они глянули друг на друга и облегчённо улыбнулись, но тут же, не сговариваясь, двинулись дальше от берега.

— У нас не было выхода, — сказал Эрик. — Они сами напали. Я… я не хотел… Если б они не…

— Да, — подтвердила Нотти. — Мы защищались.

— Нам урок — не оставлять врага за спиной, что бы он ни говорил…

— Если не останется иного выхода, — вздохнула Нотти. Выглядела она сейчас не слишком-то хорошо — усталая, с ввалившимися глазами. — Пить хочется. И есть.

Эрик кивнул. Сказал:

— Ну так за чем дело стало? Зря ты, что ли, эту тяжесть, рюкзак то есть, выволокла?

— Только давай отойдём подальше… — поёжилась Нотти.

Они пошли вдаль от берега, а две бесформенные кучки и развалившийся грузовик так и остались на краю обрыва.

Глава девятая

На привокзальной площади же размещалась и конечная остановка местных автобусов. Здесь было совсем не так пустынно, как на перроне. На лавочках под навесами основательно, с удобствами, устроился народ: мужички в вылинявших рубахах с закатанными рукавами, в чёрных, несмотря на лето, брюках и почти все в сапогах; женщины в просторных платьях-балахонах и светлых косынках с узлами на затылке, не под подбородком, как в церкви. Дети в майках и шортах, а кто помладше, так и вовсе в трусах — простые тогда были нравы. Кто-то лузгал семечки, кто-то смолил «Беломор». Стояли корзинки и вёдра, по большей части пустые — верно, люди возвращались, расторговавшись, с рынка. Через неширокую площадь тянулся лозунг — белые буквы на изрядно выцветшем кумаче: «Решения родной партии — в жизнь!»

— Город без времени… — тихонько сказала Тэль.

— Да, никаких указаний, — согласился Виктор. — Число сегодня у них пятнадцатое, месяц, скорее всего, июль, а вот год?.. И газет нигде не видно. Даже «Советского спорта» ни у кого из мужиков не видать. А его тогда повсеместно читали. И это, — он кивнул на бледновато-розовую растяжку. — Что это за «решения родной партии»? Указывать надо, какого съезда, какого пленума!.. А то можно и партбилет на стол положить — за организацию антипартийной группы.

— Я этих твоих страшных слов не понимаю… — Тэль высматривала нужный им маршрут. Полные тётеньки на скамеечках провожали её, тонкую, как былинка, недобрыми взглядами. «А ещё штаны напялила!» — так и читалось в них.

— Вон, смотри! — Виктор вытянул руку. — Вот он, пятьдесят третий…

Остановка его была в самом дальнем конце площади, рядом с живой стеной акаций. Чуть дальше отдыхающими мирными моржами застыли запылённые автобусы, водители курили, распахнув все двери и окна.

— Пусто тут что-то…— заметила Тэль.

И верно — на лавочке под жёлтой фанеркой с крупным номером «53» никого не было.

— Нам больше места достанется, — искусственно-бодро сказал Виктор, хотя и у него предательски начало сосать под ложечкой.

Странный мир, странное подобие Изнанки. Может, и впрямь миров не три, а куда больше? Может, они с Тэль невольно шагнули в параллельную реальность, ушли на другую грань мироздания?

…Водитель докурил, бросил окурок в серебристую урну, промахнулся, сплюнул, забрался за руль. «Пятьдесят третий» фыркнул, всхрапнул, словно уставший старый конь, и подкатил к остановке.

Наученный горьким опытом, Виктор впился глазами в табличку в левом нижнем углу ветрового стекла: нет, всё правильно сказал милиционер, конечная остановка — Луховицы, а здесь… здесь…

Но тут в глаз господину Дракону что-то попало, он отчаянно замигал, а Тэль уже тянула его за рукав.

В автобусе их встретила сердитая тётка-кондуктор, вперившаяся в них таким взглядом, словно были они американскими шпионами, только-только запрятавшими парашюты в придорожных кустах.

— Докуда едем?

— Луховицы, — выпалил Виктор.

— А документы на проезд кто предъявлять будет? — сварливо осведомилась кондукторша. — Сами ведь знать должны!..

— Ах, да, да… — и господин Дракон полез в карман за счастливыми билетиками.

Кондукторша, едва взглянув, несколько переменилась в лице.